Разрабатывается новая Стратегия национальной безопасности Армении

Состоявшаяся 8 апреля в Москве очередная встреча Путин-Эрдоган прошла без неожиданных или сенсационных заявлений, хотя оба президента констатировали стабильный рост двусторонних отношений и говорили также о дальнейшем углублении военно-технического сотрудничества.  Российско-турецкие отношения, однако, не сенсациями или их отсутствием должны с армянской точки зрения оцениваться или измеряться. Тем более, что, если не о сенсациях, то хотя бы о неожиданных развитиях есть основания говорить - хотя бы на уровне наблюдений.

Фото tsargrad.tv

Речь идет о том, может ли российско-турецкое сотрудничество привести к кризису Турция-Запад до такой степени, чтобы Анкара в конце концов поставила вопрос о прекращении членства в НАТО, или этот вопрос поставил бы Брюссель или Вашингтон. Тем более, что вице-президент США Майк Пенс уже сделал заявление об "или-или". То, что углубляющиеся российско-турецкие отношения исторически опасны для Армении - давно уже не новость. Однако в этом контексте кризис в отношениях Турция-НАТО или США-Турция создает совершенно новую ситуацию и в плане российско-турецких отношений, и здесь для Армении создается совершенно иная ситуация - как с точки зрения оценки развития российско-турецких отношений, так и региональных реалий. В этом контексте примечательно, что широкие трансформации происходят в контексте разработки новой Стратегии национальной безопасности Армении, где одним из ключевых вопросов становится именно это - как оценить российско-турецкие отношения в контексте Стратегии национальной безопасности Армении?

При этом это не только теоретическое направление, но и на практике ось национальной безопасности, учитывая то, что российско-турецкие отношения строятся по логике московского российско-турецкого договора 1921 года, направленного на нейтрализацию жизненных интересов Армении, армянского фактора на Кавказе в целом. По крайней мере, пока что эта логика не претерпела изменений. 

Понятно, что в режиме реальной политики могут быть тактические контрмеры, в частности, с российской стороны, учитывая проблему Армении, которая увеличилась после Апрельской войны и еще более возросла с бархатной революцией - формированием легитимной власти, озвучиванием ряда заявлений, которые возлагают политическую ответственность на Россию.

Но речь, в конце концов, идет об оценках стратегии, при этом, вопрос с точки зрения новой стратегии Армении, как минимум, актуален до тех пор, пока из России не поступит иной стратегический сигнал - о выходе из логики, построенной на традиционных, русско-турецких отношениях.

Эта проблема сама по себе предполагает новые для Армении закрепления региональной роли НАТО, причем даже независимо от взаимосвязанности развития отношений НАТО-Турция с развитием российско-турецких отношений.

Потому что здесь определенным образом отдельной чертой становятся отношения НАТО-Грузия, что само по себе означает существенную переоценку роли НАТО в новой стратегии безопасности Армении, в этом контексте также и Грузии.