Сотрудник ФСБ допрошен по делу волгоградских Свидетелей Иеговы*

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Волгоградские Свидетели Иеговы* состояли в запрещенной организации и финансировали ее, заявил в суде сотрудник ФСБ Василий Гуль. Свидетель обвинения не привел доказательств связи верующих с управленческим центром, указал адвокат.

Как писал "Кавказский узел", пять верующих в Волгограде – Валерий Рогозин, Сергей Мельник, Игорь Егозарян, Вячеслав Осипов и Денис Пересунько – обвиняются в причастности к организации, которую суд признал экстремистской. Они не считают себя виновными и настаивают, что не причастны к деятельности запрещенного судом юрлица, а просто исповедуют свою религию согласно конституционному праву. 31 августа в суде Валерий Рогозин и Сергей Мельник просили снять им ограничения на пользование телефоном и интернетом, но судья отказал им в связи с тем, что вменяемое им преступление "совершено с помощью информационных технологий", и продлил ограничения до 9 декабря.

Сегодня в суде был допрошен свидетель обвинения оперуполномоченный отдела особо важных дел ФСБ России Василий Гуль, в разработке которого было дело волгоградских Свидетелей Иеговы*, рассказал корреспонденту "Кавказского узла" адвокат Роман Левин.

По его словам, допрос Гуля проходил с 10.30 до 16.00 по местному времени (с 9.00 до 15.00 мск). "Свидетель сообщил, что исходя из анализа полученных оперативных данных [...] подсудимые состояли в организации со строго структурированной иерархией, со своим руководителем, подчиненными, с системой взаимоподчиненности, с лицом, занимавшимся сбором финансовых средств и, предположительно, дальнейшим переправлением их в управленческий центр", - рассказал Левин.

Адвокат указал, что свидетель не видит разницы между религиозной организацией как юрлицом и собранием верующих. "Он считает, что если в собрании верующих было два-три авторитетных лица, то это четко иерархизированная структура, где есть старейшина. Гуль [...] назвал, у кого какие были обязанности. Когда ему начинали задавать вопросы, он скатывался на заученные фразы", - рассказал Левин.

Он отметил, что свидетель не смог ответить на вопрос, чем отличается собрание верующих от местной религиозной организации. "Свидетель заявил, что в собраниях была система подчиненности, но чем-либо подтвердить это он не смог. Он также говорил о финансовой деятельности организации, однако это относится к периоду до 2017 года, когда организация существовала легально до запрета деятельности управленческого центра. Разные адвокаты задавали вопросы по этому поводу. Доказательств того, что они переводили деньги в управленческий центр после запрета организации, в деле нет", - сказал адвокат.

Сотрудник ФСБ пояснил, что сам факт передачи денег в управленческий центр выявить не удалось, так как у прихожан была строгая конспирация, при этом отметил, что ФСБ имеет доказательства общения подсудимых с районным надзирателем Константином, рассказал Левин. "(Силовики), зная, что он (Константин) участвует в собрании, его не задержали. Зная о его нахождении в Волгограде, его ни в разработку не взяли, не допросили, не выяснили его фамилию и отчество. При этом Гуль сказал, что Константин передвигался на машине с волгоградскими номерами, зарегистрированной на жителя Волгограда, которую ему предоставляли во время приездов в город", - рассказал адвокат.

Левин указал, что "районный надзиратель – скорее религиозное, а не управленческое лицо". "На собраниях он делает то же, что и старейшины – проповедует, предлагает подискутировать на теологические вопросы, никаких призывов к экстремистской деятельности он не делает. На вопрос о том, удалось ли доказать что этот Константин каким-то образом связан с управленческим центром, Гуль сказал, что он не находился у них в разработке, поэтому таких доказательств нет. То есть это сплошные предположения, ничего конкретного он не сказал", - рассказал адвокат.

Гуль не привел доказательств того, что подсудимые состояли в признанной экстремистской организации, отметил адвокат. «Свидетель сказал, что «они (верующие) проводили собрания, на этих собраниях они давали четкие инструкции, как действовать участникам собраний в условиях конспирации». Это вопрос терминологии [...]. Молиться им никто не запретил, и они могли решить молиться таким образом. Доказательств ведения проповеднической деятельности не было, хотя свидетель об этом тоже много раз сказал. Он не смог пояснить, в чем это заключалось», - рассказал адвокат

Сегодня в суде также были прослушаны аудиозаписи, которые негласно записывались во время собраний оперативным путем, сообщил Левин. «Люди собрались в трех-четырех местах, в каждом их этих мест был внедренный агент, который вел запись. Всего было пять собраний. Прокурор зачитала стенограммы собраний, теперь мы будем их слушать, этого захотели подсудимые. Это записи проводившихся собраний – они пели песни, читали молитвы, выступал проповедник [...] выступал старейшина», - рассказал адвокат.

Следующее заседание запланировано на 28 октября, на нем планируется прослушать аудиозаписи собраний.

Супруга Сергея Мельника Анна рассказала корреспонденту «Кавказского узла», что группа поддержки подсудимых больше не приходит к зданию суда, поскольку из-за коронавируса туда пускают только участников процесса.

«Внутрь не пускают, на улице стоять тоже неудобно. Многие у нас болеют, у Дениса Пересунько умерла от коронавируса жена. Ни о какой гласности суда сейчас говорить нельзя», - рассказала она.