Политическая география Южного Кавказа

Эпидемия набирает силу в Армении. «Шведская модель» vs армянская практика и манипуляция статистикой

Общая ситуация на середину мая

К сожалению, эта тема нас не отпускает. Количество политически мотивированных спекуляций при обсуждении коронавирусной пандемии очень велико и я вынужден регулярно возвращаться к этой теме, что буду делать и в будущем. Ситуация с коронавирусом в Армении довольно-таки серьезная. Согласно недавно распространенной информации, в стране уже 4,044 подтвержденных случая, из них 1666 выздоровели, 2304 лечатся до сих пор, 52 человека умерли от коронавируса, 22 с коронавирусом – от осложнений, вызванных другими болезнями. Протестировано 37,476 человек. За вчерашний день заболело 184 человека, умерло 3 (+1), выздоровело 94, отрицательный результат теста был у 1276 человек.

После этого краткого представления текущей ситуации вспомним прошлые тенденции. См.: Распространение коронавируса на Южном Кавказе – последние тенденции и прогнозы. Там я безо всяких сложных моделей сделал по каждой стране три проекции роста числа случаев коронавируса на будущее. Один сценарий – затухающий рост, следствием которого была бы ситуация, близкая к остановке эпидемии в каждой из стран, второй – темп роста за прошедшую неделю (более быстрый рост, но все же означающий постепенное снижение интенсивности, поскольку уже в середине апреля рост заболеваемости был довольно низким – и темпы роста за 2 недели, который был сравнительно более высоким.

Если в Грузии реальность оказалась в интервале между низким и средним сценарием, в Азербайджане – между средним и высоким (ближе к высокому), то в Армении и высокий сценарий был пройден. По этому сценарию вчера должно было быть примерно 3550 случаев, а по факту их было 3860. Этому есть объяснение - Коронавирус в Армении: началась вторая волна? Кстати говоря, вторая волна пошла и в Азербайджане.

Но в Армении ситуация как-то особо бросается в глаза своей хаотичностью. Что не удивительно: я писал об энтропии государственной системы еще год назад. В целом этому росту есть три объяснения. а) Ослабление государственных институтов в последние два года и снижение управляемости ситуации, б) Неготовность Армении к подобного рода вызовам (в противоречие фейковому рейтингу, распространявшемуся три месяца назад), в) Смена внешнеполитической парадигмы, создавшей нынешний статус-кво в Армении и растерянность власти в этих условиях.

Власти долго пытались погасить вспышку коронавируса, но им это не удалось; наоборот, в какой-то момент, ситуация начала выходить из-под контроля. А связано это было с неспособностью властей следить за соблюдением карантина в стране и их внутренним желанием снять ограничения, чтобы возобновить экономическую активность. См. также: В Армении хотят почти отменить карантин с 4 мая. Обосновано ли это решение? Однако экономическую активность так не возобновишь. Проблемы надо решать на том же уровне, на котором они возникли. Попытка решить проблему в другом месте не приведет к ее устранению, а лишь к хаотическим метаниям, которые мы и видим. Что я имею в виду. Financial Times недавно сделала обзор прогнозов по шведской экономике и пришла к выводу, что Швеция очень вряд ли зафиксирует существенно более позитивную экономическую динамику, чем другие страны, в том числе ее соседи, где куда лучше эпидемиологическая ситуация (правда, шведы утверждают, что ко второй волне они будут более подготовленными). Это означает, что и в Армении отмена карантина не приведет к заметному улучшению экономической ситуации.

 

Соблюдение карантина в Армении и распространение коронавируса

Рассмотрим ситуацию с карантином: из-за активной политики по борьбе с «паникой», властям удалось разбудить в населении беспечность, а отсутствие полицейского контроля за соблюдением карантина в свою очередь привело к тому, что не было и страха. В результате и начался рост числа случаев и «вторая волна». Взглянем на то, как соблюдался карантин в сравнении с другими городами.

График 1. Динамика индекса самоизоляции

Как мы видим, активность вне дома на самом высоком уровне среди приведенных городов в Ереване, и она нарастает примерно с 5 апреля (и примерно тогда же началась вторая волна). Самая низкая активность – в Тбилиси – и именно в Грузии распространение коронавируса меньше всего. Рассмотрим теперь – в какой степени в действительности соблюдался карантин.

График 2. Динамика карантина (индекс самоизоляции) в Ереване и влияние административных ограничений

Как мы видим, изначальное введение карантина привело к повышению уровня самоизоляции на 0.6 пунктов, что соответствует снижению активности примерно на 15%. Дальнейшее ужесточение карантина привело к тому, что в будние дни активность сократилась на 65-70%. Но впоследствии карантин начал отменяться явочным порядком и уже к моменту его почти полной отмены 4 мая, он уже практически не действовал. За рабочую неделю с 4 мая активность выросла на 16%, но на следующей неделе снижение замедлилось. Здесь может быть две версии: либо виноваты еще не отмененные ограничения на общественный транспорт, либо люди стали рассчитывать лишь на себя, и мы имеем дело с предельным снижением уровня самоизоляции в нынешних условиях.

Как бы там ни было, существует связь между индексом самоизоляции и заболеваемостью в стране. На графике ниже мы увидим, что взаимосвязь есть, но с некоторым отставанием, поскольку существует инкубационный период и прочие факторы, из-за которых постановка диагноза опаздывает.

График 3. Индекс самоизоляции и распространение коронавируса* (средние недельные тренды)

* Под распространением коронавируса здесь понимается темп прироста к числу активных случаев в среднем за предшествовавшую неделю

Но мы уже видели ранее, регистрация опаздывает от реальной динамики заболеваемости. Я составил график дат реального факта инфицирования на основании китайских и прочих данных, где 22.6 средняя длительность заболевания у тех, кто впоследствии выздоровел, 17.8 – у тех, кто умер и 5.1 – инкубационный период (добавляется к предыдущим цифрам). Тогда сдвиг устраняется и тренды накладываются друг на друга очень хорошо (корреляция -0.86, а начиная с роста заболеваемости, с 8 марта, -0.92). Стоит учесть, что в данном случае речь идет о тех, кто впоследствии был зарегистрирован.

График 4. Индекс самоизоляции в Ереване и распространение коронавируса – по дате инфицирования (исходя из закрытых случаев; среднее скользящее за неделю)

Этот график позволяет предположить, что скорость заболеваемости в дальнейшем будет продолжать расти ускоряющимися темпами. Вряд ли полное соответствие темпов сохранится, поскольку люди все же предпринимают множество мер для предотвращения заболевания, но полностью предотвратить это все равно невозможно при сохранении социальной активности. Кстати, ситуация в середине марта, где кривые несколько разошлись, скорее всего, статистический артефакт, поскольку связано это с тем, что многих выписали именно 17 апреля, где аккумулировались выздоровевшие в интервале ±1 или 2 дня.

Есть еще несколько интересных обстоятельств. Если раньше отставание регистрации факта инфицирования от реальной даты инфицирования снижалось и дошло до 6-7 дней, то для случаев инфицирования в апреле оно начало расти и достигло уже 8.5 дней. Именно по этой причине всплеск заболеваний после 4 мая был зарегистрирован не 12 мая, а 13 мая. То есть, мы, вполне вероятно, увидим продолжающееся ускорение числа роста новых случаев коронавируса в Армении.

Это говорит о снижении эффективности тестирования. Также о снижении эффективности тестирования говорит то, что количество положительных случаев в общем числе тестирования вновь растет. Сейчас оно составляет в среднем 12-15%. А на один «положительный результат приходится 7.5 отрицательных.

График 5. Соотношение положительных и отрицательных результатов тестов на коронавирус (в сутки; отр/полож)

Именно это обстоятельство приводит также и к росту числа случаев, поскольку, как известно, чем больше тестируют, тем больше выявляют, а чем больше выявляют – тем больше изолируют. И чем больше изолируют, тем меньше скорость распространения болезни. Из примеров других стран нам известно, что для эффективного снижения R₀ до уровня ниже единицы, вплоть до остановки эпидемии, необходимо довести это соотношение до примерно 25. В какой-то момент Армения приближалась к этому числу, но поскольку число тестов было фиксированным, а число заболевших росло, в итоге попытка провалилась. Остается еще ряд вопросов.

 

Армения переходит к шведской модели?

С понедельника де-факто полностью отменяют карантин, по крайней мере ограничения, связанные с карантином. Заработает общественный транспорт, кафе уже не только на улице, но и внутри – и прочие объекты. Обсуждается обязательное ношение масок в общественном транспорте, штрафы и так далее. Это очень спорное решение, но оно продиктовано обстоятельствами народного недовольства карантином и соображениями, связанными с минимизацией экономического ущерба.

По сути, Армения после выхода из карантина имеет куда более плохую ситуацию, чем на момент входа в карантин. Это означает, что карантин оказался неэффективным. Причины этого вы можете увидеть на графике 4. То есть, карантин очень даже эффективен; неэффективно управление карантином, а это немного другое. Но если идет обсуждение, а нужно ли переживать по поводу отмены карантина, либо нужно научиться жить с коронавирусом, то сразу приходит на память шведская модель.

В Швеции умерло 3,646 человек (скорее всего это число неполное), тогда как в четырех соседних странах региона – Норвегии, Исландии, Дании и Финляндии – в сумме 1072. Есть люди, которые на это скажут – люди всегда умирают, что же можно сделать в данном случае, либо что от карантина людей умрет больше из-за экономических проблем (отложенных). Мне неизвестно о фактах, подтверждающих данную версию, но примем циничный подход. В конце концов, пока мы не бросили все силы на преодоление других болезней, которые, в том числе, еще опаснее. И тогда возникает вопрос – а почему так поступать именно с коронавирусом?

Дело в том, что последствия коронавируса не идентичны в каждой стране. Я уже писал о том, что попытка оценить летальность коронавируса – на данный момент не имеет смысла из-за разного охвата системой здравоохранения, разных исходных кондиций и разных возрастных и пр. характеристик населения охваченных популяций. См.: Что мы понимаем неверно про статистику коронавируса. Тем не менее, это регулярно делают, так что здесь надо дать определенный ответ. Практика показала, что средний показатель летальности колеблется от 0.5% до 2% в разных условиях. На основании тестов на антитела (с определенной вероятностью завышающих число переболевших из-за ложноположительных диагнозов) Нью-Йорк, Ухань Израиль и Испания демонстрируют летальность в районе 1.5% (включая другие избыточные смерти, также относящиеся к ковид-19), а в Италии, Южной Корее и ряде других случаев – около 2%. Есть и случаи, где летальность ниже – примерно 0.5%-0.8%, это такие места как Исландия или Китай вне Уханя. И с большой вероятностью Швеция относится именно к ним.

Швеция традиционно отличается низким уровнем ожирения, высоким уровнем социальной изоляции (безо всякого коронавируса), в целом хорошим здоровьем и качественной едой, высоким уровнем законопослушания, подчинения государству и сознательности. Также, в Швеции большое количество жилой площади на человека , малое число людей в домохозяйствах (многие вообще живут одни, а в среднем – 2.2 человека на домохозяйство), полусоциалистическая система здравоохранения, обеспеченная хорошими врачами, техникой и больничными койками, а согласно местным обычаям, люди обращаются в больницу только в крайнем случае. Наконец, шведы курят меньше всех – лишь 5% от населения. А известные данные говорят, что у местного населения уровень смертности куда ниже, чем у мигрантов и, наверняка, это оказывает огромное влияние на толерантность шведов к коронавирусу.

Все эти предусловия дают основание предполагать, что в Швеции уровень летальности от коронавируса должен быть или самым маленьким в мире, или одним из самых маленьких (при прочих равных, как штамм, возрастной охват и т.д.). Там очень мало тестируют, поэтому мы не знаем реального распространения болезни, но он достаточно велик и в Стокгольме, вероятно, охватывает каждого пятого жителя.

В Армении все эти предусловия отсутствуют. Уровень ожирения в стране высок, социальные контакты интенсивны, люди часто живут скученно, система здравоохранения справляется, но только при низких уровнях заболеваемости населения, а курят более половины всех мужчин и порядка 30% населения. При этом, разного рода хронические болезни, в том числе системы дыхания, пищеварения и др. в Армении очень распространены. Поэтому реальная летальность в Армении куда выше, чем в Швеции. Скорее всего, она будет в интервале от 1.5% до 2%. И шведский пример Армении, я считаю, строго противопоказан.

Шведская модель хороша там, где много шведов. И да, культура, институты, практика, география и все прочее, имеет значение: поэтому Швеция и справляется с этой ситуацией. И в Швеции карантинные меры ввели в столь усеченном размере именно потому, что учитывали все эти факторы. Запуск этого эксперимента в Армении свидетельствует о провале прошлых мер и провале, вызванном институциональными причинами. К сожалению, в Армении карантин требует именно насильственных усилий со стороны государства: там, где шведы сами понимают, что необходимо соблюдать правила, армяне гордятся нарушением этих правил – и надеяться на тот же эффект, что в Швеции вообще не нужно.

 

Манипуляции со статистикой

В Армении, как уже показано выше, ситуация начала выходить из-под контроля еще в промежутке между 5 и 10 апреля (многие грешат на Пасху, но это ошибка), но впервые это стало очевидно для всех 30 апреля. Я заметил, что идет вторая волна 27 апреля, а экономист Агаси Тавадян – вообще 22 апреля. В условиях, когда число заболеваний начало быстро нарастать, неизбежен был и рост числа умерших – это было понятно и властям.

С того момента начались манипуляции со статистикой по смертям. Если до того все зарегистрированные смерти (а это тоже не включало все число), подавались в одной графе, то с тех пор появилась еще одна графа; начали разделять умерших «от коронавируса» от умерших «с коронавирусом». В какой-то момент почти вся смертность начала уходить в эту графу. Но эта графа не дается с ежесуточной регулярностью; есть лишь общее число, на которое долгое время никто не обращал внимания. Я восстановил по сообщениям из СМИ, телеграма и по памяти, какой была динамика и тут и скорректировал динамику числа смертей.

Кратко: почему это нужно. Дело в том, что «ковид-диссиденты» выдумали тезис о том, что в умершие от коронавируса регистрируют кого угодно, вплоть до умерших от аварий. Эта ложь не подтверждается никакими фактическими свидетельствами, а косвенные факты ее отвергают напрочь (недорегистрация смертей от коронавируса во всех странах).

Более того, если даже у человека есть сопутствующие условия, это не значит, что он немедленно умер бы. На примере Италии мы видим, что в среднем умершие люди теряли примерно 10-20 лет своей продолжительности жизни от коронавируса, но были и те, кто теряли гораздо больше. Так что даже имея сопутствующие болезни, многие умершие от коронавируса могли бы прожить еще очень долго. Если исходить из того, что годовая смертность в Армении – 1% населения, в среднем умерший болеет 18 дней, а возрастная структура заболевших примерно соответствует возрастной структуре населения, то примерно 1 из 2000 инфицированных умер бы в период болезни и еще какое-то число умерло бы в ближайший период после болезни.

Получается, что на данный момент лишь 2 из зарегистрированных 4000 должны были умереть от других причин от коронавируса, и это максимум, поскольку надо учитывать и временной сдвиг. (а у нас зарегистрировали в 10 раз больше). Коронавирус может обострять все имеющиеся проблемы, но я бы даже в этих условиях в отчетностях считал бы умерших от коронавируса и с коронавирусом в одной графе. Вот как выглядит динамика числа зарегистрированных смертей от коронавируса в Армении.

График 6. Динамика числа смертей от коронавируса, накопленным итогом

Как мы видим на графике В, вид кривой роста окажется совсем другим, если в него включить и умерших «с коронавирусом», а не только «от коронавируса». Слева у нас арифметический рост, а в центре уже ускоряющийся (каковым он, собственно, и должен быть). В отдельные периоды уже ⅔ всех смертей «списывались» на прочие причины, а в среднем с начала мая на «прочие причины» списано примерно половина всех смертей. Впрочем, и сам разговор о прочих причинах происходит совсем не из желания придерживаться истины, а скорее из желания административными методами выровнять экспоненту роста числа умерших. Что, впрочем, хорошо видно и на примере России, где эта политика проводится еще намного грубее.

 

Грант Микаелян