Чечня инсайд
Поздравлять не с чем. Как прокуратура закрывает глаза на громкие преступления в Чечне.
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Сегодня Российской прокуратуре исполнилось 300 лет. Юбилей ведомства отмечают и в Прокуратуре Чеченской республики. Поздравлять тут, конечно, не с чем. Но никто не желает даже самого главного: успехов в отстаивании законных прав граждан, о которых в прокуратуре заботятся в последнюю очередь, если вообще заботятся. Вместо этого все заняты публичным восхвалениями, которые стали бичом нашего общества, когда дело касается реакции на работу чиновников.
Новейшая история прокуратуры по Чеченской республике началась в 2000 году. Тогда все руководство и большая часть работников ведомства были прикомандированы из других регионов и по большей части занимались преследованиями участников чеченского сопротивления. Вместе с тем факты массовых военных преступлений не доводились до расследования и виновные не привлечены к ответственности по сей день.
Шарпуди Абдул-Кадыров. Прокурор Чечни с 2012 года. Фото - https://epp.genproc.gov.ru/web/proc_20/about-the-proc/management/0de58503-44b4-4e2a-a254-7fe824256aca
Со временем в ряды прокуратуры поступили и службисты из местных. Однако это не привело к каким-либо позитивным изменениям в работе ведомства. Скорее, наоборот: с каждым годом прокуратура все сильнее интегрировалась в круговую поруку местного силового блока, который действует как одна команда, когда нужно сфабриковать уголовное дело или же развалить дело, в котором замешаны оборотни в погонах и недобросовестные чиновники.
Трехсотлетие конкретно чеченская прокуратура во главе с Шарпуди Муайдовичем Абдул-Кадыровым встречает полным провалом выполнения функциональных задач прокуратуры. Среди преступлений, по которым не проведено расследование, либо уголовные дела вообще не возбуждены, есть преступления, о которых знает весь мир: это массовая казнь 27 жителей Чеченской республики, список которых привела и доказала факт их казни “Новая газета”. 27 человек были застрелены и задушены в одну январскую ночь 2017 года в полку патрульно-постовой службы полиции имени Ахмата Кадырова в Старопромысловском районе города Грозный.
Похищения, пытки и казни в Чечне - многолетнее расследование Елены Милашиной
Месяц спустя после казни 27 человек, силовики начали преследование молодых людей, которых подозревали в нетрадиционной сексуальной ориентации. В прокуратуру поступило как минимум два заявления от Максима Лапина и Аминат Лорсановой. Ни по одному из них не возбуждено уголовного дела. На моей памяти это самые громкие дела последних нескольких лет с доказанным преступлением, обеспечение расследования которых прокуратура просто саботирует.
Есть еще масса фактов и сообщений о преступлениях, которые ведомства Краснова и Абдул-Кадырова игнорируют. Среди них и публичные унижения жителей в отделах полиции; публичные угрозы убийства и пыток от чиновников и силовиков; заявления о незаконных лишениях свободы и пыток. За всеми эти делами стоят жизни конкретных граждан, против которых государственные агенты совершили преступления. Прокуратура, которая обязана обеспечить расследование подобных фактов, ничего для этого не делает. Нет, делает все, чтобы они не были расследованы.
Вместе с тем, мы знаем массу фактов, когда прокуратура участвовала в фабрикации уголовных дел и совместно с судьями сажала людей по сфабрикованным делам. Это и недавнее дело адвоката Маракова, которому благодаря своему этническому происхождению удалось добиться изменения территориальной подсудности рассмотрения своего дела в Ставрополье. После этого его сразу же освободили из заключения. До этого по сфабрикованному делу прокуратура и судьи посадили правозащитника Оюба Титиева. До него по аналогичным делам были посажены журналист Жалауди Гериев и политик Руслан Кутаев.
Все в Чечне, в том числе и прокуратура отлично знала кто и за что приказал посадить этих людей. Но несмотря на явные признаки, кричащие о фабрикации дел, все эти люди получили реальные сроки. А сколько еще людей получили и сидят в тюрьмах России по сфабрикованным делам и сколько еще они будет сидеть невиновных в будущем? Сколько реальных фактов преступлений государства будут еще оставаться безнаказанными? Хотелось бы, конечно, чтобы на эти вопросы ответил Шарпуди Муайдович, но мы живем не в такой цивилизованной стране, где общество имеет силу требовать подотчетности таких структур.