Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева

Митинг 21 мая в Майкопе. "Скажите, мы - каких вы ждали?"

21 мая – особая дата для всего черкесского мира. В этот день в  1864 году на землях Кбаады официально закончилась Кавказская война, был проведен торжественный парад русских войск и отслужен молебен по случаю победы. Черкесия вместе с  целыми родами и фамилиями перестала существовать, 96 % населения вынуждено было искать приют в Османской Турции, пытаться строить новую жизнь на чужой земле. Армянский поэт Крикор Мазлумян написал о трагическом исходе черкесов в своей поэме «Убыхи»: 

С каждым днем слабеют силы.

Горе сводит нас с ума...

Море Черное – могила,

Горы Турции – тюрьма.

 

Все печальней год от года

И страшнее каждый день,

Остается от народа

Лишь измученная тень... 

И хотя только во второй половине 1980-х тема Кавказской войны и исхода черкесов стала широко обсуждаться в прессе и на научных конференциях, на самом деле мы знали о нашей черкесской трагедии всегда – из рассказов прадедушек и прабабушек, из названий причерноморских горных рек и когда-то густо населенных поселков, из перешептываний на кухнях и почти что мифологических рассказов о том, как черкесы в СССР, впервые отправлявшиеся за границу по комсомольским путевкам или с официальными делегациями в 1970-е, встречали «своих» в Югославии, во Франции или в Штатах.

 Мой папа, в детстве рассказывая мне сказки о нартских героях, говорил мне, что за Черным морем тоже есть такая же маленькая девочка, которая знает эти же сказки. 

В 2000-е гг. 21 Мая стал днем Памяти и Скорби в официальном календаре трех республик – Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, а черкесы  всего мира скромно или торжественно поминают своих предков,  выходя на митинги, как в Стамбуле или Аммане, склоняя головы в скорбном молчании под национальными зелеными знаменами, опускают венки в Черное море, поглотившее тысячи их соплеменников…

Шествие турецких черкесов на площади Таксим. Стамбул. 20 мая 2012. Фото из коллекции закрытого черкесского сообщества в фб "Adyghe Zekhes".

Так получилось, что 21 мая я была в Майкопе и присоединилась к траурному шествию, а затем была на митинге в Майкопе. И этот день стал для меня грустным. Грустным потому, что после ухода ключевых фигур черкесских активистов 1990-х появилось много ярких людей, но я не вижу ни одного лидера, равного по масштабности и широте взглядов персонам 1990-х, способного направить разные потоки того, что называется черкесским национальным движением, в конструктивное русло. 

Грустным потому, что налицо расхождение поколений – после шествия по улице Краснооктябрьской в Майкопе большая часть молодежи, постояв несколько минут с плакатами возле здания филармонии, так и не прошла в зал и не присоединилась к официальной части митинга. Ослушаться старших – это и небывалый для черкесской культуры вызов, и, с другой стороны, своя позиция, «звоночек», требующий вдумчивого размышления и диалога. Хорошо, если найдется умный и мудрый модератор, способный взять на себя ответственность за сложный диалог с молодыми людьми. А что – если не найдется, и мы утонем в официозе, так и не заметив, что за окном – уже другая жизнь, другие времена и другие ориентиры?

Грустно потому, что на митинг пришло очень мало людей – в Майкопе более 20 тыс. адыгов, но большинство предпочло провести этот дождливый вечер дома… Разве кто-то должен специально мотивировать людей для участия в митинге? И воспетому и одновременно шокирующему европейцев черкесскому индивидуализму, когда один человек способен принять решение, уже приходит конец?

Известный театральный режиссер Касей Хачегогу сказал мне: «Стоило провести этот митинг на улице, а  не в здании филармонии, стоило мокнуть под дождем, чтобы понять и почувствовать, что этот дождь – это слезы траурного дня. Когда мы хороним наших друзей и близких, мы же выстаиваем, принимая соболезнования,  несколько дней на улице в любую погоду, не стремясь в уютные теплые кресла». Это напомнило мне слова Адиль-Гирея Кешева о том, как когда-то в 19 веке самовар и пуховые подушки взорвали жизнь горца, разбаловав его и переформатировав аскетичный быт.

 У Андрея Вознесенского есть поэма «Лонжюмо». Она не про Кавказ, и вообще, казалось бы,  совсем не в тему к этому посту. Но там есть такие строки, в которых автор обращается к Ленину: «Скажите, мы – каких вы ждали? Скажите, в нас идея не ветшает?»…

«Скажите – мы, каких вы ждали?» - впору спросить нам у тех, чьей памяти мы пытаемся быть достойны в скорбный день 21 мая…

 Шествие в Майкопе. Третий слева - Абу Схаляхо, доктор филологических наук, экс-президент Международной Черкесской Ассоциации.

Молодежь раздавала ленточки памяти на улицах Майкопа. Фото автора

Людей среднего поколения было на митинге немного. Справа - доктор сельскохозяйственных наук Рашид Тугуз, слева - его коллега Нальбий Мамсиров. Фото автора

Новые мусульмане - участники митинга. Фото автора

Большая часть молодежи не пошла на официальный митинг в здание филармонии. Простояв несколько минут с плакатами, они ушли, несмотря на призывы старших остаться. Фото автора

У входа в филармонию. Фото автора

Башлык - способ выражения своей черкесской идентичности. Фото автора

Один из самых маленьких участников шествия и митинга 21 мая пришел с родителями и старшим братом. Фото автора