Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева
21 Мая - День памяти и скорби по погибшим в Кавказской войне. Елена Асеева: "Эту землю как будто лишили души"
Вчера, 21 Мая, был самый скорбный день для всех черкесов мира - День Памяти и Скорби по погибшим в Кавказской войне. У меня в руках оказалось письмо молодого дизайнера из Италии - Елены Асеевой, которое было адресовано черкесскому литературоведу, доктору филологических наук, Мадине Хакуашевой. Лену потрясла книга Мадины Андреевны "Дорога домой", посвященная памяти тех, кто защищал свою землю и предпочел смерть растоптанному достоинству, памяти тех, кто гнил заживо на черноморском берегу в портах Сочи, Геленджика, Анапы, ожидая кораблей из Истанбула, тем, кого поглотила на этом пути черноморская пучина, тем, чье достоинство унижали на османских невольничьих рынках. Письмо Лены потрясло меня до глубины души - я хочу привести его здесь почти что полностью. Оно красноречивее многих паркетных речей и официозных митингов...
"К адыгской культуре и истории я имею лишь то отношение, что родилась в Геленджике, и по воле многих случаев все время приходилось натыкаться на обрывки информации, что некогда на этой земле проживали некие «меоты-черкесы-зихи-адыги»(причем все считают по-разному). О возникновении дольменов тоже ходят легенды, хотя в истории Кавказа ясно сказано, что дольменные племена были прародителями носителей адыго-абхазского этноса.
Потом, когда я начала собирать информацию по развитию виноделия в регионе (небольшое время работала на винзаводе «АПК Геленджик») и о том, как эти земли после окончания кавказской войны сначала пустовали, а потом бесплатно раздавались казакам, чехам, украинцем, армянам, грекам, тп – т.е всем, кто только мог переселиться и начать развивать хозяйство, так как по полям бегали волки и кругом было запустение, мне стало не по себе.
Только потом я узнала о мухаджирстве, о страшных фактах истребления народа, от которого остались только имена поселков и рек: Жане, Джанхот, Су-Аран, Тхаб , Мархотх и тп. Значения этих слов никто не знает. Наша пятиэтажка стояла на старом адыгском кладбище возле леса, в этом доме все умирали, и мы поспешили поменять квартиру. Наверное, существует какая-то связь не только через кровь, но и через землю.
Я всегда чувствовала, что эту землю лишили души, а те поколения, которые переселились на побережье черного моря, Западный Кавказ – этой души никогда не знали. После того, как я побывала в Абхазии, я это отчетливо поняла. Я прекрасно понимаю вину России и отчасти моих предков, хотя я русская совсем чуть-чуть, но все виноваты. И падение Российской империи, а после реки крови от Соловков до Магадана, были прямым следствием этой вины.
Я дизайнер и художник, живу в Риме. Я хочу сделать серию работ, или может проект, пока не знаю, посвященный скорее не трагедии адыгского народа и всей Черкессии, так как это уже область политики и совершенно не моя прерогатива, а проект посвященный душе этой земли, которую потеряли и должны снова обрести. Хранителями земли были те, чьими именами названы реки и горы. Они ее охраняют и сейчас"
