Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева
Северный Кавказ в советских плакатах 1950-1960-х гг. От "Кавказа-вызова" к Кавказу курортному
В плакатной традиции 1950-х гг. доминировал образ только одного горца - И. Сталина, чей образ был опоэтизирован официальной массовой советской культурой. Тысячи плакатов воспевали мудрость, справедливость вождя. Два других горца, его соратники, Серго Орджоникидзе и Анастас Микоян были лишь бледными копиями «кремлевского горца». Другим кавказцам, даже предельно стандартизированным образам в плакатах, просто по определению не было места рядом с ним.
В эти годы и подумать было невозможно о появлении такого термина как «лицо кавказской национальности», потому что сама неприязнь к кавказцам уже была абсолютным табу.
На плакате 1951 года изображена типичная по своей стилистике сцена – вождь всех народов указующим перстом ведет все народы мира вперед к коммунизму. Среди многочисленных плакатов со Сталиным 1950-х годов этот едва ли не единственный, в котором рядом с вождем появляются образы его земляков.
Внизу плаката,справа и слева, среди остальных народов, причем в женской фигуре справа даже угадывается что-то от американских индейцев, изображены горцы, один в черкеске с газырями, другой – в папахе.
Эпоха 1960- х – это уже романтизация образа кавказцев, которая рождалась вместе с расстрелом Берии, хрущевской “оттепелью” и анекдотами о Сталине. К середине 1960-х годов начала утверждаться иронически-романтическая версия рыцарского образа кавказца, где центральной фигурой является не черкес из классической русской литературы и не грузинский хозяин Кремля, но кавказец-ловелас, житель черноморского побережья.
Кавказец 1960-х совсем другой – это уже не горец, когда способный сотрясать основы империи, не абрек, угрожающий молодой советской власти и не неграмотный горский крестьянин, которого надо учить читать и писать. Теперь кавказец милый, мечтательный рыцарь, немного чудак. Он любит песни, женщин, пьет вино, ему одновременно и симпатизируют, и смеются над ним. Таким будет позже «Мимино». Хорошо написал современный историк Артур Цуциев - «Кавказ-вызов» уступает место Кавказу курортному, прирученному.
Например, в одном из плакатов 1960-х гг. кавказский образ используется лишь как фон для рекламы минеральной воды Боржоми.
Боржоми и есть часть «курортного Кавказа», поэтому конкретика, образ кавказца как человека с конкретным выражением лица, с личной историей, с собственными мыслями и сомнениями, совсем не важен и не нужен. Важен схематичный набор символов – бурка, папаха и суровый взгляд.
