RSSВетер с Апшерона

Мысли о значении голодовки как инструмента протеста

11:55, 07 января 2019

В Баку пятеро голодают в знак поддержки и солидарности с проводящим 12-й день голодовку протеста блогером Мехманом Гусейновым. Да, в социальной сети которой я пользуюсь много откликов с поддержкой протестующим, аватарки с обликом Мехмана, его фотографии, призывы к власти выпустить человека. Но массовой, всенародной поддержки нет, к Мехману присоединилось всего пять проводящих голодовку. При такой цифре власть может игнорировать протест, ведь он не стал массовым.

О деле Мехмана Гусейнова читайте здесь

Шестеро голодают в знак протеста, к ним присоединяются другие

Активисты возмущаются прохладностью общества, отсутствием массового протеста. 12 января партия "Мусават" проведет митинг в защиту прав голодающих, если власть разрешит. Если не будет разрешения, наверное как всегда в таких случаях будет стычка с полицией, новые арестованные "за нарушение общественного порядка".  По опыту предыдущих митингов думаю, что придут не больше пяти тысяч человек. Мало.

Почему нет массовости в поддержке голодающих? На эту тему у нас с Юнусом Паша был короткий обмен мнениями, сошлись в том, что акция голодовки как инструмент выражения протеста в Азербайджане обесценилась. Много у нас было с 1991-го года голодающих с политическими требованиями: от требований независимости Азербайджана от СССР до призывов освободить Мехмана, как сейчас. В редких случаях требования выполнялись, помню, проводящего голодовку в тюрьме КГБ бывшего мининистра иностранных дел Тофика Гасымова советский Азербайджан выпустил, когда он уже умирал. Тогда большую роль сыграла правозащитник Лейла Юнус, сейчас она политэмигрант после жестоких репрессий против нее и супруга - история Арифа Юнуса. 

Но те голодающие, которые объявляли что либо умрут, либо получат удовлетворение требований, к счастью не умерли, а тихо прекратили свои акции, объяснив просьбами врачей и родственников. Так была обесценена голодовка, как метод политической  борьбы. Не принимайте мои слова как издевка над протестующими и тем более как огорчение тем, что эти люди остались жить. Мое мнение - надо жить, чтобы бороться. Мертвый забывается на 40-й день, сразу после поминок. Так проблемы не решаются.  Те кто объявляют голодовку должны заранее для себя решить как поступят, когда убедятся что власть отказывается удовлетворять их условие. Нужна кому-то твоя смерть? Если ты один-одинешенек в мире, тогда можешь решать свою судьбу, а если за тобой семья, которую надо кормить, тогда не разбрасывайся яркими поступками, учти что власть может плюнуть на твой голод и тогда придется выбирать между отказом от яркой акции (голодовки) со ссылкой на мнение врачей, но зато дети не останутся сиротами, и тяжелой гибелью.

Однако смерть голодающих не гарантирует удовлетворение требований покойных. В беседе с Ю.Паша не могли не вспомнить действительно яркую смерть, одного за другим десятерых осужденных к заключению активистов Ирландской Республиканской Партии. Началась акция ирландцев 1 марта 1981 года, они требовали вернуть им полувоенный, политический статус. А в целом ирландцы ИРА требовали независимости от Великобритании. Но железная Маргарет Тэтчер игнорировала их акцию и они героически один за другим скончались. Часть географической Ирландии осталась в составе ВБ и мало кто из ирландцев теперь этим недоволен. Все у них по большому счету хорошо. Зачем тогда умерла ирландская десятка? Они установили навечно очень высокую планку в голодовке, как политической акции.  Или умирай, или добейся выполнения требований.

Я целиком поддерживаю все, что связано с Мехманом Гусейновым, его сторонниками, их идеологией и пр. Однозначно. Не могу их осуждать, даже оценивать их поступок, так как каждый сам определяет свои планки, а хвалить нет необходимости, они правы, тоталитаризм в Азербайджане должен прекратиться.  Мой пост только о том, что голодовка для удовлетворения политических требований обесценена, причем во всем мире, поскольку других повторений подвига ирландской десятки я не знаю, во всяком случае дошедших в голодовке до печального конца во всем мире считанные единицы.