Прокурор запросил для Магомедамина Вагабова 16 лет колонии

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Признательные показания жителя Губдена Магомедамина Вагабова, обвиняемого в помощи боевикам, были добыты с помощью побоев, пыток и подлогов, заявила в прениях адвокат, потребовав оправдательного приговора.

Как писал "Кавказский узел", житель селения Губден Магомедамин Вагабов, родственник убитого в 2010 году лидера губденских боевиков Магомедали Вагабова, был задержан 12 января 2018 года по подозрению в хранении гранаты и патронов. По версии его отца и представителя защиты, перед задержанием Магомедамина похитили, а свою вину он признал после пыток. Судья по просьбе гособвинителя назначил проверку заявлений о применении пыток во время допроса Магомедамина Вагабов. 

В Южном окружном военном суде 25 ноября состоялись прения по делу Магомедамина Вагабова. На прениях присутствовали родители подсудимого - Магомедхабиб и Зейнаб Вагабовы. Из прессы в зале находился только представитель "Кавказского узла".

Первым выступал гособвинитель. Его короткая речь, в которой он не затрагивал фактическую сторону обвинения, продолжалась шесть с половиной минут. Прокурор лишь заявил, что вина Вагабова доказывается показаниями свидетелей на предварительном следствии и в суде, протоколами признательных показаний самого подсудимого от 13 января 2018 года в качестве подозреваемого и 14 января 2018 года в качестве обвиняемого, оглашенных в суде, а также письменными доказательствами по делу. Отказ Вагабова от своих признательных показаний в суде гособвинитель расценил как попытку уйти от ответственности за преступления. Прокурор не нашел смягчающих и отягчающих вину Вагабова обстоятельств, счел вину подсудимого полностью доказанной и запросил для него в общей сложности 16 лет колонии строгого режима.

Речь адвоката Вагабова по назначению Нелли Левшиной была намного длинней и продолжалась 65 минут. В ней защитник попыталась затронуть все детали этого уголовного дела и раскритиковала версию обвинения.

Левшина указала, что Вагабов не принимал участия в созданном в 2010 году в Карабудахкентском районе Дагестана незаконном вооружённом формировании (НВФ), которым в разное время управляли последовательно Даудов, Удзиев и Хамутаев. НВФ не имеет отношения к Вагабову, а сам подсудимый не состоял с 2014 года на профилактическом учете в МВД, как лицо, заподозренное в сочувствии боевикам.

В 2017 году Вагабов получил в полиции справку на получение разрешения для владения оружием, и если бы он состоял на профучете, ее бы подсудимому не выдали, напомнила адвокат.

"Обвиняя Вагабова в участии в НВФ, следствие указало, старший оперативник  непосредственно занимался постановкой на учет заподозренных в Губдене. Однако он в суде показал, что не обладал информацией о Вагабове, что сведений о нем не было, и карточку оперативного учета он на Вагабова не открывал", - заявила суду Левшина.

Защитник уверена, что факты, которые связывают Вагабова с НВФ, придуманы следователями искусственно, и, кроме признательных показаний ее подзащитного, других доказательств у силовиков нет.

Левшина тщательно исследовала эпизоды участия в банде, которые инкриминирует следствие Вагабову. Она указала, что эти преступления проходят по делу без даты, без точного времени, без конкретизации, все имеет предположительный характер.

В частности, из показаний на стадии следствия Вагабова и Абубакара Магомедова следует, что весной 2014 года один из боевиков Омар Магомедов встречался с Вагабовым и добился от него согласия помогать НВФ. Однако от этих показаний Абубакар Магомедов и Вагабов в суде отказались, а других доказательств, кроме их слов, у силовиков нет, считает адвокат.

Другой эпизод - Вагабов передает свою куртку Алигаджи Хамутаеву, что следствие квалифицировало как финансирование терроризма.

"На следствии еще речь шла и о деньгах - 2000 и 5000 рублей с целью поддержания штанов НВФ, однако потом деньги убрали, видимо, эпизод с курткой следователи сочли более правдоподобным", - заметила Левшина. "Хамутаев и Гаджиев, передававший ему куртку, убиты, Вагабов отрицает событие, других доказательств нет", - отметила защитник. "Признание не является царицей доказательств, даже признательные показания нуждаются в дополнительном подтверждении другими доказательствами по делу", - сказала адвокат.

Еще один случай, инкриминируемый Вагабову как участие в НВФ, произошел, по версии следствия, весной 2014 года, когда он вместе с Абубакаром Магомедовым накрыл целлофаном две сумки для боевиков. Левшина отметила, что до подписания показаний на ее подзащитного Абубакара Магомедова, по его словам, поместили в одиночку, где ему запрещали стоять и спать, и такой прессинг длился полтора месяца. "Разве это не давление?", - задалась вопросом Левшина.

"Разве доказано, что эти сумки действительно существовали, что они принадлежали банде, доказано, чьи они, доказано, что в них находилось? Зачем надо было ехать и накрывать их целлофаном, находившимся в этих же сумках? Никаких доказательств нет", - считает адвокат.

Левшина отметила, что само событие преступления - участие Вагабова в банде так и не было доказано следствием. Она напомнила, что заместитель прокурора Дагестана Марат Сайпулаев 10 декабря 2018 года отправил дело на доследование, однако его замечания так и не были учтены, считает защитник.

Относительно признательных показаний Вагабова Левшина указала, что после задержания ее подзащитного у него два раза отбирали объяснительную: "13 января с 1 часа 55 минут до 2 часов 25 минут задержали по 222-й статье,  а текст сразу идет о статьях 208 и 205. Сразу очевидна цель - уличить в терроризме", - сказала Левшина. Она отметила, что четыре печатных листа показаний на русском языке Вагабов дать не мог, потому что он малограмотный, закончил всего пять классов, не говорит по-русски, а только по-даргински.

Признательные показания были добыты у Вагабова с помощью побоев, пыток и подлогов, заявила Левшина. Она напомнила, что в материалах дела есть показания свидетелей защиты и первых адвокатов Вагабова, которые утверждают, что видели следы пыток на теле последнего.

Она сочла вину Вагабова недоказанной, а уголовное дело сфальсифицированным, и попросила суд вынести ему оправдательный приговор.

Подсудимый спокойно вел себя в прениях, не выкрикивал с места и не пререкался. В своем последнем слове Магомедамин Вагабов снова заявил о своей невиновности и попросил об оправдательном приговоре. Его речь была написана на бумаге по-даргински и была переведена и оглашена переводчиком.

"Я прошу справедливого и объективного решения моего вопроса и вынести мне оправдательный приговор", - зачитала переводчик.

Также он выразил недоумение, почему он должен отвечать за поступки своих родственников. "Почему родственники должны отвечать за поступки, совершенные дядями, братьями и так далее? Я не могу отвечать за поступки убитого 11 лет назад дяди, мне было всего 13 лет. Пользуясь не только юридической, но и общей малограмотностью, губденцев запугивают и предъявляют им ложные обвинения", - огласила заявление Магомедамина Вагабова переводчик.

После прений и последнего слова суд удалился в совещательную комнату для вынесения приговора. Приговор будет вынесен 26 ноября в 09.30 мск.

Адвокат Светлана Волкова после заседания раскритиковала работу следователей из Дагестана при проведении проверки заявления Магомедамина Вагабова о пытках.

"6 ноября в суд поступили результаты проверки: нам отказали в возбуждении уголовного дела против сотрудников о превышении ими должностных полномочий. Проверку оцениваю как фиктивную и предвзятую. Она состояла лишь из опроса следователем силовиков, на которых указывал подсудимый. Больше никаких мероприятий следователями не проводилось", - заявила Волкова корреспонденту "Кавказского узла".

Для того чтобы установить истину, следователи должны были допросить самого подсудимого, его первых адвокатов, инициировать проведение медицинских исследований Вагабова, а также провести психологическую экспертизу на полиграфе подсудимого и силовиков, считает адвокат.

Родители подсудимого посетовали на невозможность видеться с сыном в СИЗО из-за языковых проблем.

"Матери не разрешают видеться с сыном, потому что оба не говорят по-русски, а по-даргински им общаться во время встреч запрещают. Считаю это ущемлением по национальному признаку", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" отец подсудимого Магомедхабиб Вагабов. "На здоровье сын не жалуется, потому что у него мужественный характер. Но у него проблемы есть со здоровьем, в частности, с ухом, но администрация СИЗО помощи не оказывает", - сообщил Магомедхабиб Вагабов.