Ингуш, правозащитник Магомед Муцольгов

Спецслужбы вернули похищенную гражданскими лицами девочку Боголову трёх с половиной лет. Девочка была похищена ради выкупа, то есть это было чисто криминальное похищение.

Вторым был возвращён похищенный Зураб Албогачиев. Албогачиев был избит, но главное – он был жив. Возвращение состоялось по личному указанию Главы Ингушетии.

Остальные дела, связанные с похищениями, приостановлены «в связи с невозможностью установить» лиц, причастных к похищениям.

Хотя, например, при похищении Адама Медова поймали несколько сотрудников ФСБ при вывозе Медова в Чечню.

Федералы и силовики из Чеченской Республики неоднократно участвовали в похищениях людей в Ингушетии.

Я привык считать, что многочисленные правоохранительные органы должны следовать закону, то есть выполнять свои функции по охране конституционных прав и свобод граждан. Но реальность не отвечает моим ожиданиям. Я не могу представить себе, чтобы в советское время разъезжали бы целые колонны машин с вооружёнными людьми, и воровали бы людей. Даже в сталинское время всегда было известно, что такой-то задержан (а может уже и расстрелян) как «враг народа». Беспредел был и тогда, но до «демократического» беспредела ему далеко. Сейчас не только человека не найдёшь, но даже и информации о его судьбе.

Нынешняя власть убрала из уголовного кодекса наказание в виде расстрела, но практикует бессудные расправы. Или кто-то будет утверждать, что это люди Доку Умарова ездят по Ингушетии вооружёнными колоннами? А может это американский спецназ «косит» под российских федералов, чтобы дискредитировать «суверенную (в смысле – карманную) демократию» Кремля?

Российская власть, «отменившая» расстрел, но по факту практикующая уничтожение «подозреваемых», в том числе и похищенных, напоминает мне шлюху, выдающую себя за девушку. Ложь, лицемерие, двуличие – вот характеристики путинской вертикали власти.

Лично я всегда был против отмены смертной казни. У общества должна быть ЗАКОННАЯ возможность защитить себя от тех, кто совершает наиболее ужасные преступления. Но человек должен быть задержан в соответствии с ЗАКОННОЙ процедурой, а затем его дело должно справедливо и ОТКРЫТО рассматриваться в суде.

Но где он, ЗАКОН?

Буквально на днях похищены ещё два человека. 23-го августа 2011 г. в станице Орджоникидзевской похищены Акроман Угурчиев и Умалат Берсанов. Похитители приехали на трёх машинах с тонированными стёклами. Кроме одного, все были в масках.

(Так и хочется сказать – были «охиджаблены». И чего это власти запрещают хиджаб в школах, если даже существа мужского пола из силовых структур прячут свои лица, только глазами сверкают, как голодные шакалы?)

Не представившись, не объяснив причин своего появления, даже не предъявив никаких претензий, жестоко избив (Угурчиева ударили по голове так, что он потерял сознание, потерял много крови, и Берсанову немало досталось), неизвестные нам с вами, но, наверно, хорошо известные властям силовики увезли парней. А их родные, как и родные похищенных или пропавших ранее лиц, теперь обивают пороги разных учреждений, пытаясь выяснить судьбу близких, ставших жертвами государственного киднэпинга.

Почему «государственного»? А кто-то считает, что частное лицо, не связанное с государством, может организовывать вооружённые колонны, снабжённые спецпропусками, зачастую без номеров? Кроме того, бывали случаи, когда милиция задерживала похитителей, а те предъявляли документы федеральных силовых (точнее было бы – карательных) структур. Под давлением разных начальников милиция отпускала беспредельщиков.

Необходимость работы силовых структур очевидна. Более того, бывают ситуации, когда законопослушные граждане ожидают от силовиков применения самых жёстких мер для обуздания правонарушителей. Достаточно вспомнить хотя бы массовые беспорядки в Англии и Франции. Но если там полиция защищала ЗАКОННЫЕ права добропорядочных граждан, и в этом не было сомнений, то деятельность черномасочников в Ингушетии вызывает много вопросов.

Когда родственникам похищенных в течение многих лет говорят, что похитители неизвестны, это можно объяснить одной из двух причин:
1) Власти действительно не знают похитителей, у них под носом работает организованная преступная группировка, которую они не могут разоблачить. То есть правоохранительные органы слабы, некомпетентны, трусливы.
2) Власти нагло лгут. Похищения людей для них бизнес. Отписываясь о поимке очередного «сепаратиста» или «исламиста», силовики «зарабатывают» деньги и звания. А поскольку зачастую тела похищенных не обнаруживаются, можно предположить и торговлю человеческими органами. Нельзя исключить и банальный передел бизнеса, когда пропадают бизнесмены.

Обе версии свидетельствуют, что власти Ингушетии принимают во всем этом беспределе активное участие и не заинтересованы в обеспечении безопасности населения республики.

Сами факты похищения людей силовиками свидетельствуют, что в плане юридическом нет оснований для предъявления обвинений, похищенные чисты перед законом.

За период 2002-2010 г.г. по данным Правозащитной организации «Машр» были похищены или пропали без вести 196 человек.

Первым похищенным за этот период ингушом был 77-летний житель с. Галашки простой пасечник Султан Сайнароев. Старика так и не нашли, а расследование приостановлено «в связи с невозможностью установить лиц, подлежащих к привлечению к уголовной ответственности».

До этого похищали только чеченцев.

Но силовики похищали не только простых граждан. На их счету и старший помощник прокурора Республики Ингушетии Рашид Оздоев, похищенный 11-го марта 2004 году.  Он был похищен после направления генеральному прокурору Российской Федерации материалов о причастности сотрудников ФСБ к исчезновениям людей в Ингушетии.

Этот пример показывает, что никто, включая сотрудников правоохранительных органов, не застрахован от произвола федералов, ведущих себя, как на завоёванной территории. Еще хуже то, что в совершение подобных преступлений федералы постепенно втянули и местных силовиков.

Причину такой «смелости» похитителей я вижу в безнаказанности беспредельщиков.

Никто их не ищет по-настоящему. Прокуратура и следственный комитет не предъявляют обвинение даже тем из них, кто известен.

Давно назрела необходимость в объединении общественников и родственников похищенных и пропавших для противодействия незаконной практике «оборотней в масках». Если каждый раз, когда уже известные и описанные свидетелями похищений колонны будут браться под наблюдение, будет отслеживаться их передвижение, то будет возможно брать под контроль деятельность «неизвестных» силовиков и даже пресекать их беспредел, концентрируя на местах их деятельности массы людей совместно с общественниками, приглашая находящихся в Ингушетии журналистов для освещения действий «бандитов в законе».

Нужна сеть добровольных волонтеров, которая будет сообщать в единый кризисный центр информацию о всех передвижениях «Эскадронов смерти» и «Летучих голландцев», о всех их действиях. Нужно исходить из того, что власть не защищает, и не будет защищать народ, конституционные права и свободы граждан. Не надо верить красивым словам лживых политиканов, ставленников «Единой России», заслуженно именуемой в народе партией жуликов и воров. Только создав повсеместно народную дружину из честных граждан, мы сможем организовать охрану общественного порядка. При этом важно сохранить самостоятельность организуемых структур и ни в коем случае не допускать к их работе органы власти и уголовников всех мастей.

Достаточно соблюдения действующего законодательства, предоставляющего гражданам возможность объединяться для реализации их ЗАКОННЫХ прав.  Не надо ждать милости от власти, надо создавать общественные структуры, которые будут контролировать органы власти. В статье 3 Конституции Российской Федерации сказано:
«Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ».  Надо использовать все существующие ЗАКОННЫЕ возможности для давления на власть, потерявшую реальную связь с народом, что бы чиновники исполняли свои должностные обязанности, а не удовлетворяли свои амбиции.

Среди прочего надо заставить власти возобновить расследование случаев похищений и исчезновений граждан. Например, родственники пропавших могли бы собраться и принять соответствующее Обращение к представителям власти регионального и федерального уровней.