Георгиевская центральная районная больница. Фото предоставлено героями публикации

05 июня 2020, 09:01

«Сейчас у меня на глазах убили маму»

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Пациентка с коронавирусом умерла в Георгиевской районной больнице, где, по данным врачей, наблюдалась нехватка специалистов и средств защиты, а отделение для зараженных не было оборудовано должным образом, говорится в материале Татьяны Юрасовой "Сейчас у меня на глазах убили маму", подготовленном для "Новой газеты" в рамках журналистского объединения "Синдикат-100". "Кавказский узел" с сокращениями публикует этот материал.

"Синдикат-100" был создан в феврале 2020 года, когда по инициативе "Новой газеты" 25 российских изданий, в том числе "Кавказский узел", объединились для независимого освещения проблем страны и одновременной публикации материалов на острые общественно значимые темы.

***

Пришедшее из Георгиевской ЦРБ сообщение сразу привлекло к себе внимание, хотя речь в нем шла не только о нехватке СИЗ, а именно ситуацию с ними в первую очередь отслеживали координаторы проекта «Синдиката-100» «Скорая журналистская помощь». В нем говорилось о серьезных нарушениях эпидемиологического режима: о том, что больные с подозрением на ковид лежат в общей реанимации вместе с женщинами после кесарева сечения, детьми и инсультниками, что в этом отделении, по существу, нет разделения между «чистой» и «грязной» зонами и что с пациентами этих палат работают одни и те же врачи и медсестры.

Через пару недель в «Скорую журналистскую помощь» опять написали о Георгиевской ЦРБ: «Моя мама находилась в реанимации с диагнозом "двусторонняя пневмония" и умерла из-за того, что дежурный реаниматолог отказался ее интубировать, так как на самом деле он был не реаниматологом, а терапевтом». Подробности трагедии автор сообщения обещал рассказать по телефону.

Проект "Скорая журналистская помощь" создали журналисты объединения "Синдикат-100" и волонтеры, чтобы помочь медработникам, которые контактируют с зараженными коронавирусом. Главная задача проекта - мониторинг обеспеченности сотрудников больниц средствами индивидуальной защиты, пояснили его создатели.

С координатором «Скорой журналистской помощи» Александром Гатилиным мы связались с обоими заявителями, те документально подтвердили свою личность. Первый оказался врачом-реаниматологом отделения анестезиологии- реаниматологии Георгиевской ЦРБ, второй — Сергей Чекалин, врач-хирург АНМО «Нефрологический центр», сын погибшей женщины. По каждому обращению мы работали отдельно, уточняли детали, запрашивали дополнительную информацию. И неожиданно для себя обнаружили, что оба сообщения между собой связаны: именно нарушения эпидрежима и нехватка СИЗ во многом и способствовали трагедии.

«Мы думали, он — реаниматолог, а он терапевт»

О произошедшей в начале мая трагедии мне было известно в общих чертах: что погибла 51-летняя женщина и что сын у нее врач. С Сергеем Чекалиным мы созвонились значительно позже, когда он сидел на 14-дневной изоляции в селе Обильное, где жили его родители.  

«Мама заболела 26 апреля, в больнице ей сделали снимки, установили правостороннюю пневмонию, назначили лечение и отправили лечиться домой. 2 мая ей стало хуже, скорая доставила ее в ЦРБ, где ее сразу поместили в реанимацию. Когда я приехал, ее уже [...] подсоединили к аппарату ИВЛ. Сделали рентген легких: картина была хуже некуда. Маму ввели в искусственную медикаментозную кому. В тот же вечер я связался со знакомыми реаниматологами из Ставропольской краевой больницы и попросил их помочь с программой лечения для мамы.

Я все время там находился. Мало того что праздники, так еще и постоянных реаниматологов не было: кто-то заболел и ушел на больничный, кто-то был на карантине. Вместо них приезжали реаниматологи из соседних городов. Как врач я понимал, что здесь ее не смогут вытащить. Я не хочу бросать тень на нашу реанимацию — там работают хорошие специалисты. Но то, что мало медикаментов, что там некому было дежурить — все это я своими глазами видел».

Чекалин пошел к главврачу Каспарову и спросил, почему ей не дают препараты, рекомендованные ВОЗ для пациентов с ковид.

«Главврач ответил: «У нее не подтвержден ковид!» Тогда почему ее положили в «грязную» зону, где есть ковидная пациентка, спрашиваю. Они: «Хорошо, мы назначим». Каспаров сказал, что маме назначили трахеостомию, ЛОР-врач уже едет. И разрешил мне быть в реанимации.

Когда я туда пришел, [реаниматолог] и ЛОР-врач Русяев уже переодевались. Русяев приготовился вводить трахеостомическую трубку в трахею, но мама же была интубирована, там уже стояла трубка. Чтобы одну трубку ввести, нужно другую вытащить, экстубировать. Русяев говорит реаниматологу, чтобы тот убрал трубку, и он поставит трахеостому. [...] Поставил, а дыхание в легкие не проводится. Еще раз поставил — не проводится. А изо рта трубку уже вытащили. Мама не дышит. Русяев говорит [реаниматологу], чтобы повторно ее интубировал. На что реаниматолог говорит: «Я не умею интубировать! Я терапевт».

Мы думали, он реаниматолог, а он оказался терапевтом! У ЛОРа глаза полезли на лоб. Я тоже не мог интубировать — я нефролог, я не знаю, как это делается. Я срочно позвонил другому реаниматологу, он приехал через несколько минут, интубировал, но было поздно!

Я вышел из реанимации, сел в машину. Ко мне подошел главный врач [...] и спросил: «И что вы теперь будете делать?» У меня одна просьба, сказал я, сейчас у меня на глазах убили мою маму. Уберите терапевта, которого [...] поставили дежурить в реанимацию, который не может даже интубировать. Потому что на моем месте сегодня может оказаться любой, который потом так же будет сидеть на лавочке и плакать. Он развернулся и ушел. На следующий день я написал заявления в прокуратуру, СКР и на сайт президента».

Купить дождевик из Fix Price и не умереть

С первым заявителем, врачом-реаниматологом того злополучного отделения анестезиологии-реанимации, разговор состоялся, когда тот был на карантине. Мы говорили по видеочату Google Duo. Доктор назвал свое полное имя, показал паспортный разворот, диплом врача и трудовой договор. Уже рассказав о многих безобразиях, он спросил, нельзя ли не называть его имя. [...] Поэтому пусть он будет Василием Васильевичем.

— В конце апреля к нам в реанимацию поступила женщина, вроде у нее был ковид, хотя точно не знаю, нам, врачам, теперь не говорят. Но потом диагноз подтвердили, и по постановлению Роспотребнадзора нас закрыли на две недели, — объяснил он, почему сидит дома, а не на работе.

Это уже второй карантин в отделении реанимации, первый был в апреле. 7-го числа из отделения, где лежали пациенты с подозрением на ковид, поступила женщина С., 48 лет. А 10 апреля пришел результат теста — положительный. За эти три дня с ней контактировали все сотрудники реанимации, и все они были без защиты.

— Без защиты — это значит даже без маски. У нас была только обычная медицинская форма, — уточняет Василий Васильевич.

Вскоре сотрудники реанимации начали болеть. В каждый наш разговор Василий Васильевич рассказывал, кто из коллег заболел, кто выздоровел. К 20-м числам мая коронавирусом переболели все сотрудники отделения, включая его самого.

Из-за нехватки СИЗ местные реаниматологи даже прославились. Во время первого карантина в отделении изолировали двух врачей, пять медсестер и санитарку. Они должны были долечивать остававшихся там неинфекционных пациентов (с инсультом и т.п.), подключенных к аппаратам ИВЛ. По словам одного из медиков, они просили у руководства больницы средства защиты, но на 14 дней им выдали на всех 10 масок «с клювом», одноразовые шапочки и хирургические костюмы. «У него были такие поры, в которые самолет пролетит, не то что коронавирус», — сказал он.

Один из докторов вел эфир в Instagram, рассказывал, что нет средств защиты, что, несмотря на карантин, они принимают больных с подозрением на ковид. Репортажи из реанимации вызвали шок у жителей Георгиевска. Люди стали приносить средства защиты и гигиены. Ресторан «Юбилейный» каждый день привозил обеды, кафе «Наутилус» — ужины. Один из горожан пожертвовал канистру спирта для обработки помещения. Вместо костюмов с порами коллеги принесли шапочки для душа и дождевики из Fix Price.

Реаниматологи надевали дождевики, заматывали скотчем открытые места, по одному заходили в палату, занимались пациентами. Когда выходили, обрабатывались спиртом сами и обрабатывали помещение. [...]

После первого карантина заведующая отделением реанимации подала рапорт главному врачу ЦРБ. Из-за нехватки СИЗ и отсутствия зонирования реанимации на «чистую» и «грязную» зоны ситуация может повториться, передал суть Василий Васильевич, читавший документ.

Что такое зонирование, точнее, его отсутствие — я узнала из видеоэкскурсии по отделению, которую вскоре провел доктор. Мне стало понятно, как в ЦРБ относились к санитарным нормам и правилам и почему коронавирусу открыты пути в отделение общей реанимации, туда, где лежат дети, беременные женщины и другие пациенты с неинфекционными патологиями. Меня уже не удивляло, что ситуация с карантином повторилась. [...] Тем не менее считалось, что ковидное отделение полностью создано и функционирует. Если пациенту с подтвержденным диагнозом становилось плохо, его отправляли в краевую больницу в Ставрополь — это около 200 км от Георгиевска. Если начинал задыхаться пациент с неподтвержденным диагнозом, то его помещали в специальную палату в общей реанимации — в 10 метрах по коридору от палаты с неинфекционными больными. Однако после первого карантина позиция руководства больницы изменилась — врачам стали настойчиво рекомендовать не указывать в качестве диагноза COVID-19.

Сезон пневмоний с летальным исходом

10 апреля председатель думы Георгиевского городского округа Александр Стрельников опубликовал на своей странице в Instagram сообщение о смерти жительницы села Новозаведенного. «Тесты подтвердили наличие коронавируса», — написал он. Однако вскоре пост удалили, а вместо него появилось новое сообщение, что официальную информацию о причинах смерти пациентки опубликуют позже. «Информация уточняется», — объяснил он коллегам-депутатам, которых тоже попросил удалить известие со своих страниц. На вопросы коллег, что за информация, глава ответил, что постоянно «всплывают» все новые факты об имевшихся у умершей хронических заболеваниях, например астме. Также он сообщил им, что «результаты тестирования на COVID не подтверждены. Тест направлен в Новосибирск». Скриншоты переписки из депутатского чата георгиевской окружной думы 14 апреля опубликовало издание «Блокнот Ставрополь».

Жительница села Новозаведенного — та самая больная С., после смерти которой реанимацию закрыли на первый карантин. Зачем это сделали, если тест не подтвержден, — непонятно. Зачем анализ на COVID-19 направлен в Новосибирск — неизвестно, ведь предварительные результаты тестов подтверждали в противочумном институте ставропольского Роспотребнадзора, недоумевали журналисты.

В 20-х числах мая то же издание замечает, что с краевой карты Роспотребнадзора среди прочих исчезли несколько случаев смерти в Георгиевске.

Изменения статистики за стенами больницы странным образом коррелируют с манипуляциями внутри нее. Как раз после смерти больной из села Новозаведенного и закрытия реанимации на карантин в ЦРБ стали запрещать врачам ставить диагноз «ковид». По словам Василия Васильевича, большинство врачей, особенно молодых совместителей из других районов, соглашались. Вместо коронавирусной пневмонии они ставили такие диагнозы, как ОРВИ и трахеобронхит, ОРВИ и пневмония. «Все молодые доктора прогибаются и не пишут ковид», — говорит мой собеседник.

Слова Василия Васильевича подтвердил и другой медик из Георгиевской ЦРБ, который также слышал подобное указание. Его имя и фамилия, документы, подтверждающие его причастность к больнице, имеются в редакции. [...]

После первого карантина заболеваемость коронавирусом снизилась, хотя в крае она, наоборот, только росла. По наблюдениям Василия Васильевича, случаев заболевания на самом деле гораздо больше, чем показывает официальная статистика. На эту мысль его наводит аномальное количество вирусных пневмоний.

— На моей памяти среди умерших уже человек пять с этим диагнозом. Две женщины, 66 лет и 73 года, жили на одной улице, и обе с двусторонними пневмониями. Врач-нарколог из нашей поликлиники, тоже двусторонняя пневмония, поступил уже умирающим. Кстати, он был контактным с первой пациенткой С., у которой подтвержден коронавирус. Я видел его рентгеновский снимок: COVID-19 на нем не увидишь, но были изменения легочной ткани, позволяющие его предположить. Я видел снимки всех пятерых умерших: махровая двухсторонняя пневмония.

По его словам, в апреле-мае пневмоний обычно не бывает, это экстраординарное событие — как правило, на фоне ВИЧ. А здесь уже пять умерших, причем результаты тестов у всех — отрицательные.

Василий Васильевич не доверяет им, потому что [...] достаточно подержать мазки час без холодильника — все вирусы погибнут.

Следователей тоже закрыли

25 мая из редакции газеты «Георгиевская округа», выполняющей функции Управления информационной и аналитической работы администрации Георгиевского городского округа, пришел ответ на запрос «Новой» от имени главврача ЦРБ А.Ю. Каспарова, правда, в формате Word — без печати и подписи. Точно такой же документ, слово в слово, нам прислали и из минздрава Ставропольского края.

СИЗы имеются в достаточном количестве, все отделения получают их по мере необходимости по заявкам, в том числе отделение анестезиологии-реанимации, «указанные в обращении заявителей факты недостатка СИЗов и нарушения эпидрежима являются не соответствующими действительности», — говорилось в сообщении.

И действительно, к этому времени в отделении реанимации были устранены почти все недостатки, о которых написал в начале мая Василий Васильевич. [...] Активность в устранении нарушений и долгов он связывает с уголовным делом [...]. Уголовное дело по ч. 2 ст. 109 УК по факту смерти больной Чекалиной возбудили 8 мая.

Обстоятельства сложились так, что после похорон женщины самого Сергея, следователей и свидетелей по постановлению Роспотребнадзора на две недели отправили на изоляцию. Несмотря на то, что у Чекалиной подозревали ковид, тело выдали в открытом гробу. На похоронах присутствовали более 50 человек. На следующий день пришли результаты теста, которые оказались положительными и у Сергея, и у его матери. Как оказалось, на похоронах заразились еще несколько человек. Роспотребнадзор выдал постановление на изоляцию всем, кто контактировал с Сергеем. Закрыли всех, кроме главного врача, его заместителей и врачей, проводивших операцию его матери. [...]

В больнице строят разные версии и задают разные вопросы. Кто виноват, что отделение реаниматологии не закрыли на карантин и оно продолжало работать?

Кто направил терапевта в качестве дежурного реаниматолога?

Почему Роспотребнадзор отправил в изоляцию всех, кроме главного врача и его команды, хотя те много контактировали с Сергеем?

И, наконец, чьи действия привели к заражению людей на похоронах?

А самое главное, кто виноват в том, что штатные реаниматологи ушли на карантин и заболели, кто не обеспечил их средствами защиты?

Материал "Сейчас у меня на глазах убили маму" подготовлен в рамках журналистского объединения "Синдикат-100" и опубликован 5 июня 2020 года на сайте "Новой газеты". Материал также был опубликован 8 июня в свежем номере "Новой газеты" (№59). 

Автор: Кавказский Узел

Гласность помогает решить проблемы. Отправь сообщение, фото и видео на «Кавказский узел» через мессенджеры
Фото и видео для публикации нужно присылать именно через Telegram, выбирая при этом функцию «Отправить файл» вместо «Отправить фото» или «Отправить видео». Каналы Telegram и Whatsapp более безопасны для передачи информации, чем обычные SMS. Кнопки работают при установленных приложении Telegram и WhatsApp. Номер для Телеграм и WhatsApp +49 1577 2317856.
Лента новостей
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО “МЕМО”, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО “МЕМО”.

28 марта 2024, 12:59

28 марта 2024, 12:14

28 марта 2024, 11:41

  • Трое жителей Дербента убиты на Украине

    Ахмед Рамазанов, Даньяр Агагулиев и Анзор Гаджиев убиты в ходе специальной военной операции, сообщила мэрия города. С начала военной операции на Украине власти сообщили как минимум о 797 убитых военных из Дагестана.

28 марта 2024, 10:54

28 марта 2024, 10:17

Персоналии

Еще

«Сафари по-сирийски» - рассказ бывшего боевика
«Сафари по-сирийски» — рассказ бывшего боевика. Полный текст интервью
Архив новостей