Случаи на аттракционах в Геленджике и Волжском обнажили проблемы адаптации особенных детей

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Семьи детей с особенностями развития в России часто сталкиваются с ситуациями, подобными недопуску на аттракционы в Геленджике и Волжском, указала президент сочинского центра инклюзивного развития. Стандартам безопасности на аттракционах нужна доработка, указал адвокат.

Как писал "Кавказский узел", 9 сентября в соцсетях появилась видеозапись о том, что пятилетнего ребенка с синдромом Дауна не пустили на аттракцион в парке отдыха Геленджика якобы из-за того, что он не разговаривает. По данному факту прокуратура начала проверку.

2 августа семья с 14-летним сыном-аутистом не была допущена в аквапарк в Волжском. По словам матери подростка, перед этим, во время ожидания у входа в парк, "у сына начались аутичные стимуляции руками", но родители пытались объяснить сотруднику аквапарка, что их ребенок не может нанести вред окружающим. Владелец аквапарка пояснил, что лично принял решение не пускать ребенка, заботясь о безопасности других отдыхающих. Родители ребенка пожаловались в правоохранительные органы, после чего прокуратура потребовала привлечь предпринимателя к административной ответственности. 20 августа стало известно, что областное управление Роспотребнадзора возбудило в отношении владельца аквапарка административное дело по части 5 статьи 14.8 КоАП РФ (отказ потребителю в предоставлении услуг по причинам, связанным с состоянием его здоровья) предусматривающей для должностных лиц от 30 тысяч до 50 тысяч рублей штрафа, а для юридических – от 300 тысяч до 500 тысяч рублей. "Действия индивидуального предпринимателя содержат в себе признаки нарушения законодательства РФ, запрещающего отказывать гражданам в заключении публичного договора, при наличии такой возможности", - пояснили в Роспотребнадзоре.

С подобными ситуациями сталкивались родители и других "особенных" детей на юге России. Так, жительница Краснодара Инна Макарова рассказала корреспонденту "Кавказского узла", что является матерью 10-летнего сына с синдромом Дауна, и он не раз подвергался дискриминации в связи со своим генетическим заболеванием.

"Он очень общительный и добрый мальчик и до сих пор не понял, что какой-то не такой, как все. У него также две ноги, две руки - все как у всех, он тянется к людям, но они часто шарахаются от него, как от чумного. Я смотрела видеозапись из Геленджика, и плакала, потому что сама много раз была в такой ситуации", - сообщила женщина.

По ее словам, несколько лет назад на одном из черноморских курортов ее сына также не пускали в аквапарк. "Мне говорили, что сын мой ненормальный, и он не сможет выполнять технику безопасности на водных объектах. Я пыталась объяснить, что не отойду от него ни на шаг, и он все понимает, умственно развивается по возрасту, он знает, что такое опасность, как и мы все, но нас все равно не пустили", - рассказала женщина.

При этом, по словам Инны, на курортах Турции и Египта у нее никогда такой проблемы не возникало, ее сыну выделяли специального аниматора, который находился всегда рядом, несмотря на присутствие родителей, развлекал, страховал ребенка. "За границей к нам относятся даже чересчур доброжелательно, может, нам это кажется, потому что мы не привыкли к такому вниманию, вернее мы привыкли к другому «вниманию». Детей с синдромом Дауна там считают солнечными людьми, и все хотят поздороваться с моим сыном за руку, пожелать ему хорошего дня. В России в основном шушукаются у нас за спиной", - отметила женщина.

Для адаптации особенных детей нужна просветительская работа

Сейчас хоть и ведется большая просветительская работа о том, что дети с особенностями - аутизмом, синдромом Дауна, ДЦП - такие же, как и обычные дети, и у них есть такие же права, тем не менее отношение общества к таким детям все равно еще далеко от нормального, указала президент Центра инклюзивного развития "Включи" из Сочи Надежда Назарова.

"Сейчас родительские сообщества, некоммерческие организации детей с аутизмом, синдромом Дауна ведут работу и на уровне федерации, и каждый в своем городе. У нас в последние 10 лет начались первые попытки совместного обучения таких детей в общеобразовательных учреждениях. Нашему проекту сейчас семь лет, это были «первые ласточки», которые пробивали нерушимые стены, приводили эффективные методики. Екатерина Мень и АНО «Центр проблем аутизма» были первопроходцами, которые привели таких детей в общеобразовательные школы", - рассказала корреспонденту "Кавказского узла" Надежда Назарова.

По ее словам, представителям общественности нужно не просто привести таких детей в школы, но и разработать эффективные методики обучения их вместе с нормотипичными (понятие нормотипичности относится к детям, не имеющим патологий развития и проблем с интеллектом – прим. "Кавказского узла") сверстниками, поскольку таких методик в России не было.

"Это мы делали не потому, что мамы амбициозные, и им непременно хотелось, чтобы дети учились в общеобразовательной школе. Как нам часто говорят: «Вы со своими амбициями не учитываете особенности своих детей». Именно потому, что нашим детям жить потом в этом обществе, и чем раньше их одноклассники узнают, что есть другие дети, не такие как они, тем проще нашим детям будет в жизни", - считает Назарова.

Она рассказала, что проект "Включи детство" сочинского центра развития был поддержан фондом президентских грантов и был рассчитан на детей с особенностями развития 2-4 лет, они пошли в обычную группу сочинского детского сада №79 комбинированного типа. Больше двух с половиной лет эту работу софинансировал Фонд президентских грантов, в декабре прошлого года центр "Включи" не выиграл новый грант, и финансирование завершилось.

В советское время дети с особенностями развития обучались в коррекционных и закрытых интернатах, они есть и сейчас, отметила Назарова. Тогда, по ее словам, дети с синдромом Дауна, с аутизмом могли общаться только друг с другом, социальный контакт с обществом происходил в магазинах, на редких совместных мероприятиях. Отсюда и такое отношение общества к особенным детям, считает Назарова.

"Сейчас инклюзия пропагандируется, но, к сожалению, государство выделяет очень маленькие, либо почти не выделяет ресурсов для этого. Ставка тьютора в школе - 10 тысяч рублей, а это высококвалифицированный специалист, педагог со знаем прикладного анализа поведения, и за эти деньги вряд ли кто-то будет работать. Поэтому родителям приходится софинансировать", - рассказала Назарова.

Она говорит, что ее ребенку 13 лет, и не заметить, что у него есть особенности невозможно, он "не самый простой парень", и Надежда объективно оценивает его ситуацию. Ее ребёнок всегда привлекает к себе внимание неожиданным громким смехом. При этом молодые люди и дети, которые получают информацию из интернета, учились в школе с такими детьми, воспринимают их спокойно и доброжелательно, более старшие люди ведут себя агрессивно по отношению к особенным детям, добавила президент центра инклюзивного развития.

"Мы приходим на пляж, ребенок начинает смеяться, прыгать, иногда может обрызгать взрослого человека. Мы работаем над тем, чтобы он не трогал чужих, работаем над поведением, отрабатываем социальные навыки. Учим, что взрослых трогать нельзя, мы работаем над тем, чтобы он был социально приемлемым. Мы не говорим: у нас ребенок с особенностями развития, терпите нас такими, какие мы есть. И я не знаю таких родителей, может быть, они есть, но большинство обучают своих детей социально приемлемому поведению", - рассказала Надежда Назарова.

Она также добавила, что часто встречается с неадекватной реакцией взрослых на ее ребенка. "Не потому, что люди плохие, а потому что у них нет этого социального опыта. Они не знают, как общаться. Они боятся", - подчеркнула Назарова.

Она прекрасно понимает обиженную мать, сына которого не пустили на аттракцион в Геленджике, потому что и ее семья постоянно живет в состоянии обороны. "Когда ты живешь в России, и у тебя такой ребенок, ты всегда готов защищаться. Ты всегда готов взять щит и идти в детский сад или в школу, или договариваться выстраивать коммуникационный процесс, нигде тебя с распростертыми объятьями не ждут. Перед тем, как мы заводим ребенка в школу, в детский сад, мы заранее выстраиваем коммуникационный процесс, обучаем педагога, тьютора. Мы всегда в состоянии понимания, что нам нужно добиваться либо создавать условия самостоятельно, помогать образовательным учреждениям создавать все условия для обучения наших детей", - сказала Назарова. По ее словам, российская инклюзия отстала от зарубежной на полвека и сейчас выстраивается силами самих родителей.

Руководство детских парков развлечений, аттракционов должно вести просветительскую работу с коллективами и рассказывать об особенностях детей с аутизмом, ДЦП, СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности), обучать элементарным методикам по общению с такими детьми, считает Назарова. "В любом случае такие дети к ним придут, и тогда они смогут оперативно отреагировать. Если будет какая-то внештатная ситуация, они смогут адекватно выстроить общение с родителями. Может быть, руководителям парков развлечений подумать о взаимодействии с местными НКО на тему просветительской работы по этому вопросу. Тем более, что в мире все больше и больше рождается детей с особенностями развития", - пояснила Назарова.

Она отметила, что многие родители годами прятали своих особенных детей в квартирах, поскольку стеснялись их поведения, сейчас ситуация меняется в лучшую сторону, развивается и диагностика таких заболеваний. Есть люди, зачастую это представители НКО, которые помогают детям адаптироваться в обществе, и общество должно также помочь таким людям в их адаптации, считает Назарова. "Таких детей будет все больше и больше, и мы все равно будем приходить с детьми в парк, на канатную дорогу, в рестораны, в аквапарки. И коллективам этих учреждений желательно знать, как общаться с такими детьми", - заключила Назарова.

Стандартам безопасности на аттракционах нужна доработка

Все парки аттракционов руководствуются в своей работе ГОСТом 3807-2016, однако на федеральном уровне не хватает законодательных актов и разъяснений, каким образом операторы аттракционов могут оценивать физическое и психологическое состояние посетителей, считает адвокат Краснодарской коллегии адвокатов Наталья Баянова.

Она пояснила, что в ГОСТе 3807-2016 "Межгосударственный стандарт. Безопасность аттракционов" прописаны все тонкости работы парка развлечений, а также требования к операторам аттракционов. Пункт 7.4.7.3 этого ГОСТа "Наблюдение за посетителями" регламентирует их работу, сообщила Баянова.

"В ГОСТе действительно указано, что оператор принимает решение, пускать ли на аттракцион, если ему очевидно, что некоторые посетители из-за своих физических данных могут подвергнуться опасности. При этом запрет пользования аттракционом направлен только на безопасность и не является дискриминацией. Это четко прописано. Только непонятно, какие критерии оценки состояния посетителя могут быть у оператора, он ведь не медик, не психолог, не дефектолог", - рассказала корреспонденту "Кавказского узла" Наталья Баянова.

Она отметила, что пункт 7.6 этого же ГОСТа регламентирует обязанности оператора аттракциона и говорит о том, что, если оператор полагает, что посетитель не может безопасно пользоваться аттракционом, например, по состоянию здоровья или вследствие неадекватного поведения, он не должен допускать посетителя к пользованию аттракционом.

"Но как может оператор аттракциона оценить состояние здоровья человека. По лицу? По признакам синдрома Дауна? Но такие люди вполне адаптируются в обществе, становятся успешными людьми. И только специалисты могут оценить уровень их интеллекта. При этом, я считаю, предъявить оператору нечего, он исполнял свою должностную инструкцию", - сказала Баянова.

Она уверена, чтобы таких инцидентов не было в детских парках аттракционов, необходимо на федеральном уровне принять какие-то законодательные акты и разъяснить, каким образом операторы аттракционов могут оценивать физическое и психологическое состояние посетителей.

По мнению адвоката, в действиях сотрудников парка в Геленджике можно усмотреть нарушение статьи 21 Конституции России, в которой говорится о том, что государство охраняет достоинство личности, и никто не должен подвергаться унижающему человеческое достоинство обращению.

"К сожалению, наше общество не готово принимать особенных детей в полной мере. Я думаю, что мама мальчика может обратиться в суд за компенсацией морального вреда, ведь она была унижена, скорее всего, прилюдно. Возможно, она просто приняла близко к сердцу этот отказ. В этом, я думаю, разберется прокуратура. Также мама может обратиться в Роспотребнадзор с жалобой на нарушение закона о защите прав потребителя на равный доступ к оказанию услуг", - заявила Баянова, добавив, что в суд подавать нужно на владельца парка аттракционов.

По мнению адвоката, случай, произошедший в городе Волжском Волгоградской области, где ребенка с аутизмом не пустили в аквапарк, объяснив это заботой о безопасности других посетителей, также мог произойти в связи с желанием работников аквапарка следовать ГОСТу 3807-2016.

"В принципе оператор аттракционов в Волжском также мог руководствоваться ГОСТом. Ведь в нем конкретно сказано, что он обязан обеспечивать безопасность всем посетителям. Возможно, в поведении ребенка с аутизмом он увидел угрозу безопасности другим посетителям. В любом случае оператор аттракциона - человек маленький, и выполняет четкие должностные обязанности. Аттракцион - объект особой опасности, поэтому он не может взять на себя смелость пустить того, в ком он сомневается", - считает Баянова.

При этом она добавила, что для сравнения инцидентов в Геленджике и Волжском нужно разбираться в их деталях.