Вопрос об исламской реформации на Северном Кавказе вызвал дискуссию среди ученых

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В проходящих на Северном Кавказе процессах можно найти аналогии с теми процессами, которые имели место в ходе Реформации, заявила на конференции в Москве руководитель научного направления "Политическая экономия и региональное развитие" Института Гайдара Ирина Стародубровская. Сторонники различных течений ислама способны преодолеть разногласия, и ответом на западную глобализацию станет исламская, оппонирует старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа МГИМО Ахмед Ярлыкапов.

Конференция, организованная ИЭП и редакцией журнала "Государство, религия, церковь", под названием "Ислам в современном мире: поиск аналитических подходов", состоялась 6 декабря в Институте экономической политики имени Егора Гайдара. Участниками и слушателями конференции были как ученые, непосредственно занимающиеся исламской тематикой на российском Кавказе и на Ближнем Востоке, так и слушатели, заинтересовавшиеся повесткой научного мероприятия, передает корреспондент "Кавказского узла".

Одной из обсуждаемых тем стали положения доклада "Анализ современных исламских движений на Северном Кавказе через призму Реформации", с которым выступила руководитель научного направления "Политическая экономия и региональное развитие" Института Гайдара Ирина Стародубровская.

По мнению Стародубровской, в проходящих на Северном Кавказе в целом и в Дагестане, в частности, процессах можно найти аналогии с теми процессами, которые имели место в ходе Реформации.

Стародубровская, в частности, заявила, что движущей силой модернизации в мусульманском Дагестане на самом деле могут являться те, которых можно называть фундаменталистами. При этом она предложила не использовать термин "салафиты", который применяется для всех групп "нетрадиционных мусульман". По ее мнению, этот термин некорректен и не отражает всей полноты этих движений.

"Я не согласна с коллегой Ярлыкаповым, который для всего разнообразия исламских движений, не идущих в ногу с традиционалистами, использует слово "салафиты". Возможно, более уместно было бы вновь применить термин "исламские фундаменталисты", так как в этой среде есть группы, которые отнюдь не ассоциируют себя с салафитами: "Ихван Муслимун", "Хизб ут-Тахрир" и другие", - указала Стародубровская.

Как пояснила ученый, после исследований в Дагестане два момента подтолкнули ее обратиться к мысли об аналогии с Реформацией.

"В Дагестане, к примеру, все идентифицируют себя как мусульмане. Но, при этом, ценностное пространство этих людей сильно разобщено. То есть люди имеют достаточно разные представления о мире. Второе - это чтение мной книги Макса Вебера "Протестантская этика и дух капитализма". При ее изучении у меня возникло ощущение, что книга будто написана про Дагестан: те же процессы и персонажи", - рассказала Стародубровская.

Говоря об исламской реформации, исследователь делает упор на социальную, а не идеологическую составляющую.

"Реформацию можно рассматривать как процесс социальный. Во-первых, это массовое движение. Во-вторых, это не смена одного культа на другой, а осмысление мира в религиозных категориях. Людям требуется реформа не церкви, а жизни", - подчеркнула Стародубровская.

Вместе с тем она полагает, что в Дагестане существуют параллели с началом Реформации.

"Если традиция говорит о неизменности порядка вещей, то реформация зовет к возвращению к истокам, которое по факту - прорыв в будущее. Потому что на смену пассивности и фатализму приходит активность в разных сферах. Вместо идеологического единства - разнообразие взглядов. Нетерпимость к чужому сменяется толерантностью, хотя и создает новые формы нетерпимости. Иерархия и родовые отношения сменяются сообществом единомышленников. Подчинение сменяется стремлением к равенству и свободе", - сказала Стародубровская.

Коллеги и оппоненты Стародубровской обратили внимание на то, что сравнения с Реформацией могут быть не совсем правильны.

Термин "реформация" нерелевантен, считает руководитель Центра арабских и исламских исследований ИВ РАН Василий Кузнецов. 

"Реформация христианства - это изменение вероубеждений, культа. Реформация в Европе - это социальные изменения. А говоря о реформации в исламе - что это? Если речь идет о комплексе идей, то нужно говорить об идеях, то мы говорим не о богословии. Но и в социальном отношении, если мы сравниваем исламский мир в целом, то не можем сказать, что общество там однородно. У нас нет оснований заявлять о едином исламском обществе в мировом масштабе", - отметил Василий Кузнецов.

В ходе дискуссии старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа МГИМО Ахмед Ярлыкапов критично отозвался о концепции Стародубровской, указав на системные различия ислама и христианства.

"Реформация на первое место ставила реформирование церкви, в исламе церкви как института нет, соответственно и нечего реформировать", - сказал он.

При этом, по его мнению, новые подходы для описания исламских движений в целом и на Кавказе, в частности, необходимы, хотя еще рано говорить об исчезновении ранее имевшихся явлений.

"Сейчас многие "хоронят" политический ислам. Но, на мой взгляд, в ситуации кризиса традиционной государственности политические альтернативы будут возникать именно от ислама", - считает он.

По поводу разногласий между сторонникам различных течений ислама Ахмед Ярлыкапов предположил, что они будут разрешены. "В преодолении разногласий мусульмане идут к новому рубежу, отнюдь не проигрышному, а ответом на западную глобализацию будет исламская", - уверен Ярлыкапов.

"Исламский порядок" в Дагестане конкурирует с неформальными договоренностями между кланами

Сотрудники Института Гайдара Евгений Варшавер и Егор Лазарев ознакомили участников конференции с некоторыми итогами опроса мусульман Дагестана.

Исследователи резюмировали, что изрядная часть ценностных ориентиров мусульман Дагестана имеет универсальный характер и не зависит от возрастной или религиозной принадлежности. 

Евгений Варшавер и Егор Лазарев представили доклады по результатам изучения так называемого полиюридизма, то есть конкуренции российского законодательства с местными адатами и шариатом.

По словам Варшавера, "коалиционный клинч", именуемый иначе конкуренцией кланов в Дагестане, в неформальном решении определенных споров и вопросов ведет к относительному порядку и уменьшению насилия. Наряду с ним, есть и "исламский порядок" разрешения споров и он вступает в конкуренцию с "коалиционным клинчем". 

Варшавер также сказал о методах сбора информации для материала. "Как Шурик в "Кавказской пленнице", который собирал тосты, я собирал споры и способы их улаживания. Методом контекстного интервью - проще говоря, беседуя например с таксистом в поездке, торговцами на рынке и т. д.", - пояснил он.

Лазарев: в Чечне есть запрос на закон

Егор Лазарев провел исследование влияния военных конфликтов на правовой плюрализм в Чечне. Методом получения информации также было собирание кейсов о спорах путем интервью с имамами, старейшинами, судьями, адвокатами.

"В Чечне есть идеологические лагеря... За шариат - студенты, молодежь. Но в Чечне и Ингушетии, в отличие от Дагестана, действенны нормы адата. Есть те, кто за адат и против шариата. В основном это интеллигенция и жители высокогорных районов. Идеологических же сторонников российского права в Чечне найти трудно", - констатировал он, добавив при этом, что на практике немалое число жителей Чечни, в особенности, женщин, готово прибегать и прибегает к обращению в российский суд для разрешения своих проблем.

"Связано это с тем, что в Чечне роль женщин существенно изменилась в ходе двух войн. Они принимают самостоятельные решения о защите своих прав. К тому же, в республике до сих пор действуют десятки НПО, занимающихся правами женщин", - заявил исследователь.

Роль шариата в Дагестане переоценена, считает Казенин

Не стоит преувеличивать значение шариата для разрешения конфликтов в Дагестане, заявил старший научный сотрудник РАНХиГС Константин Казенин.

"Роль, которую играет на Северном Кавказе регулирование спорных ситуаций на основе исламских норм, нередко преувеличивают. На деле такое регулирование при добровольном согласии обеих сторон может наблюдаться в основном только в семейной сфере и, уже гораздо реже, в ограниченном числе отраслей хозяйства. Например, в Дагестане мы изучали такие примеры в сфере жилищного домостроительства или продажи на вторичном рынке автомобилей. Можно отметить, что в обеих этих отраслях распространено оформление некоторых типов сделок без документов", - указал он.

Но при этом такие сделки есть и в некоторых других отраслях, добавил Казенин, пояснив, что "там примеров регулирования конфликтов на основе исламских норм почти нет".