RSSСеверный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева

Топонимика Кавказа: политика, опрокинутая в географию...Как жилось в Спокойной и Удобной?

10:09, 16 августа 2011

Северный Кавказ, его топонимическую карту, можно читать, как историческую книгу, как исследование по истории повседневности. Что переживали люди, когда давали местам, где они поселялись, такие названия, как Грозный, Бесстрашная (станица в Отрадненском районе Краснодарского края), Прочноокопская  (станица в районе Армавира Краснодарского края);  Преградная (в Урупском районе Республики Карачаево-Черкесии; в долине реки Уруп), Исправная (в Зеленчукском районе Карачаево-Черкесии),Упорная, Спокойная, Удобная,  Надежная, Отрадная (все – станицы в Краснодарском крае)?

Принято справедливо считать, что такие топонимы отражают период военного покорения Кавказа, через них в сознании людей действительно фиксировались такие качества, которые позволили бы новым станицам устоять под натиском кавказских горцев.

От чего еще хотели себя обезопасить подобным Именем, и какие ожидания от своей собственной повседневной жизни хотели зафиксировать через Имя? Возможно, такие названия должны были помочь поселенцам в их хозяйственном  освоении края?

Окончание Кавказской войны в 1864 году ознаменовало новый период покорения региона – экономический. На пустующие и одичавшие земли черкесов западного Кавказа переселяли казаков, русских крестьян, молдаван, чехов, немцев, из Османской империи –  армян и греков. За исключением армянских и греческих общин, быстро приспособившихся к новым условиям жизни из-за адаптированности к горному ландшафту и благодаря своей комплиментарности и внутриэтнической солидарности, для остальных этнических групп освоение новых территорий было тяжело и физически, и психологически.  

Хозяйственный опыт, накопленный ими веками, в новых условиях оказался невостребованным. Те самые казаки, которые в степной полосе имели крепкие хозяйства и достаток, никак не могли приспособиться к новым климатическим условиям. Ранее плодородные участки на горных плато и террасах зарастали лесом, почва истощалась, черноморский степной скот оказался непригодным для горной местности, погибал от болезней.

 Галина Тхагапсова. известный кавказовед-этнолог, специалист по традиционной медицине черкесов, обращает внимание на то, что  повальные заболевания лихорадкой у поселенцев, если не приводили к смертельному исходу, то истощали организм, люди впадали в состояние депрессии и теряли работоспособность.

 Сказывался и конфликт ландшафтов. Лев Гумилев, автор знаменитой теории пассионарности, писал о том, что «ландшафт принудительно формирует соответствующие ему механизмы поведения человека, в результате чего вырабатывается определенная форма его адаптации к данному ландшафту…». Жители равнинных территорий были психологически не готовы селиться на высокогорных плато. Горная природа казалась им агрессивной и суровой. Привычнее, комфортнее и спокойнее для них были низменности, которые на Кавказе как раз считались самыми нездоровыми местами из-за заболоченности и высокой влажности.

 Результаты колонизации Западного Кавказа уже в 1860-1870-ее гг. не оправдали надежд. Не было ни высоких урожаев, ни новых культур, ни цветущих садов и пастбищ, ни тучных стад. Ничего из того, о чем с восторгом в средние века и новое время писали все известные европейские путешественники и ученые, когда-либо посетившие западный Кавказ.

В 1895 и 1896 гг. при участии Петербурга  были организованы две экспедиции для исследования нагорной и средней полосы Черноморского побережья Кавказа с целью изучить, насколько вообще пригодны эти земли бывших горских поселений для колонизации. В состав комиссий вошли горные инженеры, агрономы, лесные техники и т.д.

Профессор Пастернацкий, член одной из этих правительственных комиссий, писал: «В былое время у черкесов было больше всего пахотных полей, аулов и садов, а ныне эти земли находятся под зарослями и в запустении, не принося никакого дохода владельцам».

 По итогам работы экспедиций вышло несколько книг, из которых самая лучшая – публикация И.Н. Клингена «Основы хозяйства в Сочинском округе», теперь уже библиографическая редкость.  Известный агроном с печалью признал: «Изгнав аборигенов страны, мы взяли на себя тяжелый нравственный долг удовлетворить цивилизацию за утраченные силы и за погибшую культуру, которая копилась 3000 лет, а погибла за 30 лет под напором чудовищно-варварской силы природы, уже не сдерживаемого опытной и сильной рукой аборигена».

 Возвращаясь к топонимам, о которых я писала в начале своего поста, позволю предположить, что позитивные ассоциации («спокойно», «удобно», «исправно», «прочно» и т.д.), которые они должны были вызывать, отражают сложные процессы адаптации нового населения Западного Кавказа. Через призму этих ассоциаций происходило и экономическое, и глубинное психологическое освоение новой окружающей среды.