Владикавказ. Там, где тепло и сыро.
Сила духа и футбольные ворота
Давно хотел рассказать историю о своем друге детства по имени Артур, но только все никак не мог придумать к чему ее привязать. Решение пришло в виде простой мысли – не обязательно искать причину, чтобы рассказать интересную историю. Так что, не ищите здесь связь с новостями и событиями, которые несут нам дни, и они же их уносят.
Это рассказ о силе духа, а именно о первом ее уроке, который я получил в детстве. Нам было наверно лет по 14 или 15, мы жили на Тельмана, возле интерната. Три пятиэтажки стояли вдоль дороги до самого пересечения с улицей Пожарского. Наш дом называли «первым двором» и как-то у нас повелось соперничать во всем с «двором третьим», где и жил Артур. Вообще-то я не могу назвать его своим другом, но мы постоянно играли вместе в футбол, только в разных командах. Обычно мы шли в интернат и там играли «двор на двор». С нами в команде были «Картоф» (из-за носа картошкой) и Борик по кличке «Фаштама», потому что все время стоял в защите и просил пас назад. Артур мотался как заведенный, в нем было очень много энергии. Небольшого роста, но очень крепкий, он был лидером во всем, и в игре и в спорах. Я не помню, чтобы он с чем-то согласился просто так, молча. С ним было всегда интересно и трудно одновременно.
В интернате вечно болтались босяки постарше нас, которые то учили нас играть в футбол, то курить... а однажды они заставили нас с Артуром драться и я как-то неловко ударил его под дых, он согнулся вдвое и стал задыхаться. Босякам пришлось его учить делать в таких случаях приседания. Мне почему-то до сих пор неудобно вспоминать этот момент.
Так вот, как-то мы пошли играть не в интернат, а в ГМИ, кажется какая-то команда с Пожарского нас позвала на игру. Ворот не было и мы на глаз положили пару больших камней вместо штанг. Ну и как-то мы сразу начали проигрывать, вроде носились как могли, а пропускали гол за голом. Артур был вне себя от злости, не переставал кричать на всех и заставлять бегать. Тут я и заметил, что наши ворота на целый шаг шире, чем ворота другой команды. Может мы и действительно играли хуже, но все-таки такая несправедливость делала наши шансы еще более ничтожными. Но Артур как будто меня не слышал. Я кажется пару раз ему сказал, что надо остановить игру и сдвинуть камни, но он ни черта не слышал, носился только за мячом и кричал на всех. И когда я наверно в третий раз его поймал, чтобы пожаловаться на ворота, он меня перебил: «Мы не будем сдвигать ворота», орал он во все горло, красный как аланский флаг, «мы и так их выиграем, мы их разорвем, и с такими воротами, и еще шире!». Черт, подумал я, ну и придурок.
Тот матч мы конечно проиграли. А фразу я вспомнил гораздо позже, много лет спустя, не помню в какой ситуации, но она вдруг возникла в моей голове и больше не покидает ее, остается там как небольшая подсказка для жизненных проблем, когда человек нуждается в поднятии силы духа.
Через пару лет я закончил школу и уехал из этого района. Началась другая жизнь, университет, и постепенно я потерял все связи с ребятами с «малины», так назывался тот район. И только иногда, проезжая в машине по Тельмана я смотрел из окна на забор интерната, редеющий от года к году. А еще через несколько лет (подумать только, сколько времени прошло...), зимним вечером я шел в одиночестве по Невскому проспекту и вдруг на встречу мне как питерское привидение вышел Картоф. Точно такой, только на 12 лет старше. Преодолев первый шок от внезапной встречи мы зашли в какую-то пирожковую, и съев по пирожку Картоф безжалостно окунул меня с головой в забытое прошлое, пройдясь по всем лавочкам двора, всем крышам домов, и конечно по всем героям нашего общего детства.
Артур погиб во время какой-то грандиозной разборки в интернате в середине 90-х, там еще немало людей тогда подстрелили. Кому-то покажется, что это логичный конец, учитывая качества его характера, граничащие с безрассудством, но мне кажется, что в этой смерти нет ни черта логичного. Хотя конечно, кто знает, может за мнгновение до смерти у него еще был шанс сделать шаг назад, отступить, сдвинуть наконец эти дурацкие ворота, а он этого не сделал... я не знаю...
Во мне живет много людей, на которых я ориентируюсь до сих пор, которые сделали меня чуть сильней и лучше. Один из них Артур.
АЦ