Альберт Восканян. Нагорный Карабах. Фотоблогер
Рассказ. Любовная каша. ч.1
Заразительный пример князя Микаладзе
«Микаладзе, князь Ксаверий Георгиевич, черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары. Имел обольстительную наружность, и был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое. Оставил полезное по сему предмету руководство. Умер в 1814 году от истощения сил».
М. Е. Салтыков-Щедрин («История одного города»)
Как только не обзывали одноклассницы Гургена – и уродцем, и жабой, и тряпкой. Это сильно било по его самолюбию, но он, как правило, молчал. Во время построения на физкультуре невысокий худой подросток с прыщами на лице стоял вторым с краю, фактически все мальчики и почти все девочки класса были выше него ростом.
Одноклассники вынужденно якшались с ним, так как горное село, где они жили, было небольшим и почти все приходились друг-другу родственниками. Учился Гурген слабо, педагоги «тянули» его, чтобы он не подрывал успеваемость класса и с нетерпением ждали, когда он закончит школу и пойдёт в армию.
Дома Гурген был единственным ребёнком, и мать его постоянно вздыхала, жалела сына, думая, кем же он станет, когда вырастет...
Он часто уходил в лес. Шёл, пока не уставал, ложился под каким-нибудь деревом, закрывал глаза. В такие минуты он представлял себя высоким, красивым молодым человеком, от которого сходили с ума все девочки его класса, но в особенности соседка-красавица Марина, на которую он давно положил глаз, но ни разу не рискнул подойти к ней после уроков, чтобы проводить до дому, помочь понести сумку. Иногда Марина ловила мечтательный взгляд Гургена, но лукаво улыбалась и что-то шептала подругам, глазами показывая на него. Поднимался хохот. В такие минуты Гурген готов был провалиться сквозь землю...
Вот и сейчас, сидя под деревом и прислонившись к стволу, Гурген вспомнил издевательский смех Марины. Он густо покраснел, глаза его стали влажными. Появившаяся на щеке слезинка не могла проложить себе путь из-за юношеских прыщей и спускалась к подбородку, делая немыслимые повороты, как небольшой ручеёк, протекающий между валунами...
В своих грёзах мальчик представлял, как Марина подходит к нему, протягивает руку с просьбой подружиться, но он гордо, закуривая сигарету, отворачивается от неё...
В сумерках он возвращался домой, молча открывал учебник, но в голову ничего не лезло... Мать на кухне причитала: «Бедняжка ты мой... вот, был бы жив отец, он воспитал бы тебя настоящим мужчиной...»
Однажды каким-то образом в руки Гургена попала книга Салтыкова-Щедрина «История одного города». Он тогда и не представлял, что этот роман произведёт неизгладимое впечатление и станет чуть ли не путеводителем в его жизни...
Особенно ему понравился один из градоначальников города Глупова князь Микаладзе, который «…был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое...». На то, что князь умер от истощения сил, Гурген не обратил внимания. И он часто представлял себе, что женится на Марине, будет приходить домой, громогласно требуя ужина. Пятеро его детей бегают вокруг стола, а супруга во дворе, занимавшаяся хозяйством, всё бросает, бежит в дом, чтобы накормить его ... И ещё он представлял, что в его родной деревне он перегулял со всеми молодыми женщинами...
Так наш герой дожил в родной деревне до своего совершеннолетия, витая в своих тайных мечтах и грёзах...
А потом была служба в Советской армии, где, питание, режим и усиленные физические тренировки сделали своё дело: Гурген вытянулся ростом, окреп, на его светлом лице появились пышные, чуть рыжеватые породистые усы, а прыщи исчезли...
Вернувшись после демобилизации домой, он первым делом вышел в село, чтобы показаться односельчанам. Высокий, окрепший, в военной форме с сержантскими погонами и солдатскими значками на груди, он был неузнаваем. Односельчане удивлённо ахали, одобрительно хлопали его по плечу, говоря, что стал вылитым отцом...
В тот же вечер в доме был накрыт праздничный стол. Пришли соседи, одноклассники, кто не в армии, девушки с класса. Пришла и Марина, которая во все глаза смотрела на красивого парня с пышными рыжеватыми усами, но Гурген, за весь вечер так и не посмотрел в её сторону...
Проснувшись утром, по привычке сделав во дворе физзарядку, он, обливаясь холодной водой из-под крана, боковым зрением почувствовал, что кто-то смотрит на него из окна соседнего дома, где жила Марина...
Через неделю звонит дядя Гургена, брат отца, проживающий в городе и приглашает его к себе в гости отдохнуть и поговорить о его дальнейшей судьбе. Встреча с дядей и его семьёй была очень тёплой. Все они также удивились тому, как положительно повлияла на него воинская служба. И дядя предложил Гургену остаться в городе, пожить у него, пообещав помочь с работой...
Устроили Гургена в организацию, на непыльную работу с окладом в 120 рублей. Коллектив был мужской, но в отделе учёта работали и две молодые женщины. Одна из них сразу понравилась Гургену, и он решил добиться её расположения, несмотря на то, что она была замужем. Это был первый его шаг в жизни, когда он подошёл к женщине и, как говорится, первый блин комом не оказался… Пример князя Микаладзе, бывшего градоначальника города Глупова, всегда был у него перед глазами...
Через какое-то время супруг этой молодой женщины начал догадываться о её связи с Гургеном. Разразился скандал, доказать муж ничего не смог, но женщина уволилась с работы...
Не теряя времени, войдя во вкус, Гурген оперативно переключился на другую сотрудницу. Получилась аналогичная история: скандал, увольнение этой дамы с работы, но ушёл «по собственному желанию» и сам Гурген, так как начальник организации объявил, что "не потерпит у себя в конторе бардака».
Как-то, зайдя в магазин за сигаретами, Гурген увидел миловидную девушку-продавщицу, которая ему сразу понравилась. Отдавая ему сигареты и сдачи, она зарделась, не поднимая на него взгляда. Спросив её имя, он сказал, что дождётся закрытия магазина, чтобы проводить до дому. Несколько дней Гурген провожал после работы Риту, так звали его новую знакомую. Однажды она сказала, что её родители пригласили его на ужин, хотят познакомиться, чтобы узнать, кто провожает каждый день их дочь с работы, так как соседи уже злобно шушукались у них за спиной...
Рита была единственной дочерью престарелых родителей и жила с ними в большом собственном доме с огромным ухоженным садом. Гурген сразу же отметил про себя: «Женюсь, всё это станет моим и не надо будет жить у дяди дома». Не откладывая дела в долгий ящик, он уговорил свою мать, дядю, чтобы они пришли с ним сватать Риту...
Отец девушки был умным человеком, повидавшим жизнь и, что-то его гложило, беспокоило – Гурген не очень понравился ему, но отказать дочери не мог и поэтому дал своё родительское «добро». Сыграли свадьбу. Гурген перешёл жить в дом Риты. Молодым предоставили большую комнату...
Тесть Гургена, имея обширные связи в городе, устроил его на престижную работу, с окладом 180 рублей. Деньги по тем временам не очень большие, но часто бывали «левые», что вполне Гургена устраивало. В коллективе были несколько молодых женщин и наш новоявленный Казанова сразу же приударил за одной из них...
Назвать Гургена красавцем было трудно, но его зеленоватые рысьи глаза и рыжеватые породистые усы делали своё дело, и практически мало из женщин, кто мог устоять перед его напором. Через полгода все они прошли через «его руки», что не мешало ему со всеми поддерживать ровные отношения…
В один прекрасный вечер, сидя под виноградником за ужином, тесть Гургена дождался, когда ушли спать его жена и дочь, и напрямую, без предисловий объявил Гургену: «Знаю, что гуляешь... Принесёшь в дом заразу или же Рита узнает о твоих похождениях – убью... Далее, чтобы знал: дом, имущество, машина - всё записано на Риту, она хозяйка всего этого, а ты… живи...» Сказал и ушёл.
Гурген, ошарашенный, долго не мог прийти в себя от таких резких слов, но потом взял себя в руки, поняв, что деваться ему некуда и что надо жить дальше...
В ту ночь он увидел сон, как к нему явился князь Микаладзе, высокий, стройный, одетый в черкеску, и, покручивая усы, смеясь, говорит ему: «Ну, что, слабак, хочешь догнать меня по количеству женщин – не получится! У меня их было свыше 1000!». Сказав эти слова, князь резко вынимает саблю из ножен и, помахав несколько раз в воздухе, ловким движением сбревает с лица Гургена левую половину его гордости – усов...
Гурген проснулся в холодном поту и сразу же трогает лицо – пышные, рыжеватые усы были на месте и готовы были внести свою дальнейшую лепту в покорении будущих «жертв» своего хозяина...
...его зеленоватые рысьи глаза и рыжеватые породистые усы делали своё дело, и практически мало из женщин, кто мог устоять перед его напором.