Ветер с Апшерона
В тюрьмах уважают политических и журналистов
Политзаключенные выходят из тюрем и рассказывают, дают интервью о жизни в колониях и следизоляторах. Большое интервью газете Ени Мусават дал Тофик Ягублу, задержанный в октябре 14-го года. Осужден за подстрекательство жителей города Исмаиллы к митингам.
Читаю с интересом, вспоминаю виденное самим при посещении тюрем и следственного изолятора, другие рассказы...
Журналистов и политических там уважают. Это я и раньше слышал. Заключенные знают, что если журналиста или политика посадили, то за народ, защищал значит бедных, и наверное осужденных. Тофик бей рассказывает: в 13-й колонии (пос.Гюздек), где он сидел второй год, к телефону по которому звонили домой, выстраивалась очередь. Его пропускали вперед. Он в первый раз отказался пройти вне очереди, ему объяснили: если здесь так положено, если решено проявлять к нему уважение то его ответное уважение должно быть в выполнении общих правил. И Тофик подчинился.
В первые 15 дней пребывания в заключении все нужды этого человека берет на себя землячество, в которое осужденные распределяют новичка еще до его перевода в колонию из следственного изолятора. Питание, звонки домой и адвокату, устройство, обеспечение мелочами - все за счет землячества. По истечении 15 дней новичок становится таким, как все.
Политики в тюрьмах много спорят о происходящем, истории. Можно читать, так как в тюрьмах хорошие библиотеки, пополняемые общественными организациями. Желающим заниматься интеллектуальными упражнениями не мешают, уголовники иногда подходят, присоединяются к спору, спрашивают. Но в основном осужденные по политическим мотивам и уголовники живут своими проблемами. Другая группа - религиозные радикалы, они собираются в тюремных мечетях и читают только религиозную литературу, за чтение светских книг они своих осуждают. На втором месте по популярности - детективы. Некоторые религиозные фанатики портят светские книги, а когда в Шекинском следизолятора по телевизору показывали преступления в Исламском Государстве, фанатики подходили к телевизору и восторженно кричали "Аллаху Акбар". Тофик бей говорит: опасность ваххабитов в том, что они открыто обещают выйдя из тюрьмы и дождавшись команды накинуться и уничтожать библиотеки, университеты, все светские учреждения.
Отношения между заключенными и охранниками деловые, иногда дружеские, если речь идет об адекватных заключенных. Такие отношения я наблюдал, посещая Гобустанскую тюрьму и Шувелянский изолятор. Стороны понимают, что уважая друг-друга и выполняя правила, они не навлекут проблем себе и другим. В тюрьмах есть также полные отморозки, иногда неграмотные, обозленные на весь мир люди. Зэки и контролеры с ними стараются не общаться.
Тофик Ягублу рассказал о бывшем министре здравоохранения 70-летнем Али Инсанове, в 2005 году арестованном за финансирование несостояшегося госпереворота. Отсидел уже 11 лет, причем прощения у президента не просит. Через 5 с половиной месяца выйдет на свободу. Лечит в тюрьме больных заключенных, даже родственников осужденных, находящихся на свободе. Пишет им рецепты. С утра ежедневно час жестко занимается физкультурой, потом завтракает, дальше читает книги. Один из зэков готовит ему еду, моет посуду и уходит.
Каждый заключенный может выбирать между едой в общей столовой и приготовлением еды для себя в специальной кухне.
Тюрьмы и колонии в Азербайджане старые, только Кюрдаханский и Шекинский следизоляторы новые, в Кюрдаханы в 4-местных камерах вынуждены сидеть по 6-7 человек. Остальные в худшем состоянии. Санузлы протекают, питьевой воды иногда нет, на 600 заключенных в бараке (13-я колония) всего 4 туалета. Вокруг 13-й, в Гюздеке старые каменные карьеры, откуда в ветренную погоду задувает известковую пыль.
Лучше всего сидеть в одноместной камере. Никто не мешает проводить время так, как хочется, можно смотреть телевизор и читать, спать, один-два часа проводить в закрытом дворике.
В азербайджанских тюрьмах соблюдаются воровские порядки, но как я понял, со времен СССР смягчились и эти нравы. Заключенные делятся на группы, или касты. Воры живут своей жизнью, стукачи и уборщики - своей, есть еще работящая братия, называемая русским словом "мужики", а также интеллигенция, куда входят политики и журналисты.
Ни один из журналистов и политиков, вышедших на свободу не заявляли о пытках, даже невежливом обращении к ним в заключении. То же говорили журналист Рауф Миркадыров, отсидевший 24 месяца в одиночной камере следизолятора МНБ и зампредседателя партии "Мусават" Тофик Ягублу.
В рассказах вышедших оттуда мне нравится уважительное отношение осужденных и тюремного персонала к тем, кто наказан властью за стремление улучшить жизнь свободных и заключенных.
О тюремной жизни в России можно прочитать здесь.