RSSBERG...man Tbilisi

Андрей Бабицкий о Саакашвили и Грузии

13:00, 31 января 2016

Отрывок из интервью, которое дал Андрей Бабицкий Захару Прилепину. Все интервью читайте здесь: http://svpressa.ru/society/article/141123/?rss=1 

От себя скажу - считал и считаю Андрея очень ярким и интересным человеком, и, что очень важно для меня - несистемным. Наверное, поэтому, у него так много недоброжелателей и тех, кто совершенно его не понимает, но, при этом, критикует. По Грузии у Андрея всегда было свое мнение, часто спорное, но, свое!, и разумеется, не похожее на мнение безликих болтушек, флюгеров и импотентов от журналистики и публицистики, которые промышляют фальшивым или визгливым пением в общем хоре, и в принципе, всегда востребованны за свою интеллектуальную приниженность. Последнее предложение касается не только Грузии - а и России, Южного Кавказа, Европы, Штатов, всего мира, в той или иной степени... Неудобных людей с "другой" позицией нигде не любят.

----------------------------

 — На радио я последние четыре года занимался Грузией и меня это абсолютно устраивало, потому что я разносил в пух и прах Саакашвили — самого омерзительного политика на всем постсоветском пространстве, который для меня воплощает вообще всякую антидемократическую — ну, под вывесками, связанными с либеральными ценностями, — политическую деятельность. В этом смысле он создал самое настоящее полицейское государство. Он нагнал на свое население такого ужаса, который не нагонял никто на бывших советских людей или советских людей, так сказать, со времен Сталина. В этом смысле по эффективности ему равных нет. Это такой постсоветский Пиночет. И я занимался тем, что громил Саакашвили и, и его сторонники из Грузии заваливали жалобами на мое подразделение американское посольство.

 

— А в чем причина того, что у него, как нам рассказывают, что-то даже получилось, но при этом население Грузии его отринуло. Они такие свободолюбивые там? Почему грузины его видеть не хотят, а Порошенко и часть украинского истеблишмента Саакашвили принимают с распростёртыми объятиями? Всему этому есть какое-нибудь объяснение?

 

— Есть. Дело не в том, что грузины свободолюбивый народ. Я думаю, что свободолюбие — это такая форма общественного бытия, которая очень органично сформировалась в постсоветскую эпоху. Я не беру Среднюю Азию — там какие-то свои традиции, но вот, скажем, более или менее европейская часть — навести совсем уж тоталитарный полицейский порядок нигде здесь уже не получится. Ведь в Грузии всё это выходило за всякие пределы: людей тысячами бросали в тюрьмы, калечили им жизнь, ежедневные пытки имели место, перераспределение собственности. Он действительно уничтожил коррупцию на низовом уровне, но элитная коррупция таким пышным цветом цвела!

 Думаю, просто люди устали. И понимали, что за пределами Грузии совсем всё иначе. Может быть кто-то не понимал, но чувствовал.

 — А проигрыш в Осетии повлиял на падение его статуса?

 — Не думаю, что это напрямую связано.

 — Но жители Грузии поддержали его авантюру.

 — Люди поддержали, но это тоже был общественный обман. Несколько месяцев Саакашвили и его окружение заявляли: мы возьмем Осетию за несколько дней. Россия со ржавыми танками не посмеет даже вздрогнуть. Уже когда Саакашвили ввел войска в Осетию, он по телевизору заявил о том, что сейчас договорится с Медведевым, чтобы никаких действий с той стороны не предпринималось.

 — Он так сказал?!

 — Да, причем он в это верил. Он был настолько не адекватен, хотя Путин его лично предупреждал — не тронь, получишь в ответ обязательно.

 Саакашвили человек редкостной неадекватности, хотя некоторые вещи он действительно сделал. Но вообще постсоветское население, повторяю, не может жить в состоянии тотальной несвободы. Население научили определённым свободам: может, оно ещё не умеет с этими свободами обращаться, но оно не готово расстаться со свободой абсолютно.

 — Готово, судя по Украине.

 — Ну, нет. И в Грузии был вот этот вот нацистский угар. Она его просто постепенно изживала. Я думаю, что и с Украиной это произойдет.

 — В чем сходство моделей грузинский и украинской?

 — Национализм.

 Это очень любопытная история, связанная с «Радио Свобода»: как было устроено вещание, причем с самого начала. Для русской службы предполагаются ценности демократического мира — свобода собраний, самовыражения, вероисповедания и всего на свете. Для национальных служб — национальная идея.

 То есть, такой показательный подход был в пределах одной маленькой организации.

 — Что, и фашизм можно?

 — Да, фашизм можно, если он работает, как они рассуждают, «за нас, против нашего противника». Западная политика была устроена таким образом, что национализм за пределами России воспринимался как союзник. И его начинали поддерживать. Так было и с Молдавией, и с Грузией, и с Украиной.

 — А эта ситуация может быть переломлена или это навсегда?

 — В Грузии она отчасти преодолена. Очень отчасти.