КБР.Многоголосие гражданского общества.
Открытое заявление по поводу непрекращающегося беспредела сотрудников силовых структур в Кабардино-Балкарии
Начальнику СК Генпрокуратуры РФ
Бастрыкину А.И.
Министру МВД РФ
Нургалиеву Р.Г.
В Государственную Думу РФ
От Дороговой Ларисы Хабидовны,
Прож.360000 г.Нальчик Кабардино-Балкарской
Ул. Захарова 105 кв.47, тел.8-928-691-2524,
ОТКРЫТОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ
по поводу непрекращающегося беспредела
сотрудников силовых структур в Кабардино-Балкарии
Уважаемые господа!
В связи с обсуждением законопроекта «О полиции», я понимаю, что часть населения России надеется на какие-то изменения к лучшему в плане защиты и охраны прав человека.
Но в это не верю я, адвокат с 30-летним стажем работы в Кабардино-Балкарской коллегии адвокатов, поскольку параллельно с обсуждением законопроекта и внесением его в Государственную Думу, не останавливается преступный беспредел силовиков, который будет продолжаться до тех пор, пока каждый сотрудник силовых структур продолжает знать о том, что какие бы нарушения он не совершал, за это ему ничего не грозит. Более того, обращаться на сотрудников милиции с жалобами является не только бесполезным, но и опасным действием.
Буквально несколько фактов, из-за которых произошел последний инцидент, касающийся меня лично.
Ко мне обратилась мусульманка Эржибова Анна, которая сообщила следующее: «5 апреля 2010 года меня по телефону пригласил человек, представившийся Тишковым, на беседу в 6-отдел, когда я стала возражать, что не приду без повестки, то мне привезли повестку, где было указано, что я должна явиться к 11 часам к следователю Карданову А.М.….Когда я приехала в 6-отдел, в кабинете со мной разговаривали двое мужчин, а третий сидел в углу и молча наблюдал. Меня спрашивали как я отношусь к джихаду, какие книжки читаю, как я отношусь к терактам и т.д. Сказали, что у меня сейчас возьмут отпечатки пальцев. Я стала возражать. Потом двое вышли из кабинета и остался тот, который молча наблюдал. Я сидела на стуле и вдруг он придвинул свой стул и со словами: «Я давно мечтал попробовать такую девушку» начал трогать мои ноги, я хотела отодвинуться, но он схватил меня за руки, стал притягивать к себе, трогать мое тело, прожег мой шелковый платок на голове. Я стала вырываться, сопротивляясь оттолкнула его, на что он ударил меня наотмашь ладонью по голове и лицу. Стал угрожать, что сотрет нас с лица земли, стал орать, оскорблять меня, при этом через слово выражался нецензурной бранью. Потом зашли те двое и отпустили меня…Теперь я поняла, что повестка была недействительной и вызвали меня туда обманом, так как ни какого уголовного дела они не расследуют и я свидетелем чего-либо не являюсь». Эржибова обратилась с заявлением: «Прошу защитить меня и привлечь виновных, которые вызвали меня, пользуясь своим служебным положением по ложной повестке. А также прошу наказать мужчину, который меня избил, пытался сорвать с меня одежду, пытался меня изнасиловать, домогался, хватая за грудь, ноги, руки, угрожая со словами «если пожалуешься, то найдут тебя и свернут шею. Эту угрозу я восприняла реально и очень испугалась». Впоследствии женщина, испугавшись, отозвала свое заявление в ОСБ МВД КБР.
25 октября 2010 года мне позвонила по телефону мусульманка Ажоева Жанета, которую вместе с Курдановой Лейлой возле центрального рынка остановили сотрудники милиции в гражданской одежде и на машине ВАЗ2109 № Т950 ВУ07 зеленого цвета с темными стеклами принудительно пытались доставить в отдел. Я им объяснила их права. Они являются жителями Нальчика, они предъявили паспорта и содержимое сумки, но только благодаря большому скоплению людей, данные сотрудники остановили свои незаконные действия и уехали с угрозами. При этом высказали, что «если даже придут 2 Дороговы, все равно найдем основание доставить в отдел». Одной они сказали, что «приедут к ней домой в 5 часов утра с ОМОНом и «найдут основание» доставить ее в 6-й отдел». После этого эти женщины приехали ко мне на работу и по их просьбе я помогла им составить заявление в правоохранительные органы и правозащитные организации. На минуту представьте себе, какой стресс испытала Ажоева Ж., у которой в 2008 году похитили мужа, о судьбе которого она до сих пор ничего не знает.
29 октября 2010 года к моей знакомой мусульманке Бородина Елене на работу приехали сотрудники милиции и сказали, что она должна поехать с ними в отдел. Она отказалась с ними ехать и после этого мне позвонили она и ее хозяйка и попросили приехать к ней. Когда я приехала, то увидела, что у Елены глаза красные от слез и что она сильно испугалась, так как сотрудники настойчиво говорили, что она должна с ними поехать и что они вернутся за ней через час. При этом, они не объясняли ей о том, что у нее есть право в соответствии со ст. 51 Конституции не давать каких-либо объяснений. Они только требовали. Таким образом, на нее было оказано психологическое давление, которое продолжилось и после. Так, когда мы разговаривали с ней, вернулись те же лица, которые представились сотрудниками Магомадовым Бадрутдином Алиевичем (показал удостоверение) и Атмурзаевым Асланом Борисовичем (сказал, что не взял с собой удостоверение). Они сказали, что работают в МВД КБР. При этом они настойчиво говорили, что должны отвезти ее в отдел «просто на беседу». На мое предложение побеседовать на месте, они отвечали, что с ней хочет «просто поговорить» их начальник Беппаев Руслан. Я им объяснила о ее правах и обязанностях в плане принудительного доставления в отдел «просто на беседу» к оперативникам, о том, что она не является подозреваемой по уголовному делу и соответственно не вызывается по повестке следователем. Не успокоившись на этом сотрудник, представившийся Атмурзаевым, вышел на улицу, вернулся и протянул мне телефон со словами, что со мной хочет говорить Беппаев Р. Беппаев Р. несколько раз повторял те же слова о необходимости «просто побеседовать». На мой ответ о том, что ни Конституция, ни закон «Об ОРД» не обязывают ее являться на вызов к оперативникам, без повестки, «просто на беседу», что вызвало его ярость и он мне сказал: «я знаю Вашего сына, и у меня есть принципы» и бросил трубку.
В регионе, где похищают людей и они пропадают бесследно, напоминание адвокату во время его работы о том, что у него есть сын, воспринимается как прямая угроза. Лично я восприняла слова Беппаева Р. как очередную угрозу в свой адрес и адрес моего сына.
Уважаемые господа!
Сотрудники силовых структур хотят, чтобы перед ними все дрожали.
Как смеет кто-то им напоминать про закон!
Когда же на их пути встречается простой адвокат, который говорит им всего 2 безобидных слова: «соблюдайте закон», они начинают ему мстить.
Давление, которое я и моя семья испытываем за последние несколько лет связано с моей профессиональной деятельностью. Так, с 2004 года я защищаю представителей мусульманской общины Кабардино-Балкарии. Неоднократно направляла жалобы от имени мусульман о незаконных задержаниях, избиениях, пытках верующих в КБР. Подписывала обращения в адрес руководства страны, ЮФО и республики о том, что систематические нарушения прав мусульман, закрытие всех мечетей г. Нальчика, избиения и унижение мусульман могут иметь трагические последствия, что и случилось в 2005 году. После событий октября 2005 года я придала огласке все имевшиеся в моем распоряжении материалы по нарушениям прав мусульман Кабардино-Балкарии. В результате большинство экспертов связывает трагедию октября 2005 года с репрессиями в отношении мусульманского сообщества в республике.
С октября 2005 года за мной и сыном проводились слежки молодыми незнакомыми мужчинами в гражданской одежде, поджидали нас возле дома и возле лицея, где учился мой тогда еще несовершеннолетний сын, ходили и ездили за нами везде, куда бы мы не направлялись.
В марте 2006 года тогда несовершеннолетнего сына допросили в лицее двое сотрудников милиции со 2-го ОВД (где в то время работал Беппаев Р.) по поручению Беппаева Р., о чем я не была даже уведомлена. Они задавали ему вопросы: делает ли он намаз, на чьей он стороне, милиционеров или восставших мусульман, пошел бы он с ними, если бы его позвали. В отношении него фабриковался материал. Впоследствии было отказано в возбуждении уголовного дела, с материалами которого меня не знакомят по сей день по надуманным причинам.
В октябре 2006 года ко мне домой со служебного телефона, который был у меня зафиксирован, звонили с 2-ОВД, и оскорбляли меня нецензурной бранью. На мою жалобу на имя Министра МВД КБР была проведена служебная проверка, которая подтвердила факт звонков. Служба ОСБ мне ответила: «…установить сотрудника не представилось возможным, наряду с этим руководству отдела предложено данный факт обсудить на оперативном совещании».
Прокуратура КБР 21 марта 2008 года, а затем Федеральная регистрационная служба 9 апреля обратились с представлениями о лишении меня статуса адвоката за то, что я якобы «нарушила УПК РФ и адвокатскую этику». В отношении меня было возбуждено дисциплинарное дело, которое в итоге прекращено в связи с отзывом представления.
Кроме этого, начальник и сотрудница ИЗ-7/1, не пропускавшие меня в ИЗ-7/1 7 февраля 2008 года написали на меня в прокуратуру жалобу о том, что я якобы «выражалась нецензурно и угрожала» этой сотруднице. В отношении меня трижды проводилась проверка следственным комитетом, где в конечном итоге в отношении меня отказано в возбуждении уголовного дела.
Начиная с февраля 2008 года на мой электронный адрес и в почтовый ящик подбрасывают письма циничного содержания либо с угрозами, 26 марта в конверт было вложено письмо с угрозой моего убийства и боевой патрон от автомата. Уголовное дело было возбуждено «по факту хранения боеприпаса в почтовом ящике Дороговой Л. неустановленным лицом», а я даже не была признана потерпевшей по делу.
9 мая 2008 года после 16 часов мой сын вышел из дома, так как ему к 17 часам нужно было к врачу. При выходе со двора его насильно посадили в машину ВАЗ-2107 белого цвета без номеров 4 неизвестных сотрудников силовых структур в гражданской одежде и удерживали его в течение 7 часов, не выпуская из машины, оказывая психологическое воздействие, требуя от него ответа на разные вопросы. Вначале они задавали вопросы о том, делает ли он намаз, принимает ли наркотики и алкоголь и почему не принимает. Потом они стали спрашивать обо мне, с кем я переписываюсь, какой у меня эмайл, кроме как майл.ру, какие у меня планы, почему он не уезжает за границу. Его обыскали, просмотрели телефон, ключи, содержимое карманов, не разрешали звонить, отобрали сим-карту. Его возили по городу и за городом, заезжали в лес, останавливались в лесу и стояли по полчаса. Говорили: «пока не ответишь на вопросы будем ездить, нам бензина не жалко». Когда сына отпустили, ему сказали « Имей в виду, мы найдем тебя в любой момент». В результате мой сын испытал стресс.
По факту похищения сына я направляла заявления в ФСБ, Президенту КБР. Следственный комитет г. Нальчика постановлением отказал в возбуждении уголовного дела в связи с тем, что сына вернули. Искать сотрудников силовых структур никто не стал.
Теперь Беппаев Р., который в настоящее время является сотрудником Центра «Э» ГУ по СКФО, напоминает мне о том, что у меня есть сын, а у него есть принципы.
Вы считаете такие действия борьбой с терроризмом?
Если не считаете, то сообщу Вам, что ни по одному факту преследования меня и моего сына не наказан никто.
Безнаказанность «блюстителей порядка» породил их преступный беспредел. Не название закона нужно менять, а провести коренную чистку МВД. Совершил правонарушение подчиненный сотрудник, его надо увольнять вместе с начальником отдела и руководителем управления. А то, как от перемены слагаемых сумма не меняется, так и от изменения названия закон работать не будет.
Я всегда отстаивала свои права и права своих доверителей только законным путем. Однако правильно была озаглавлена статья- «Адвокат- пятое колесо в телеге российского правосудия».
На основании изложенного я считаю своей обязанностью не молчать об этих фактах, хотя и не верю в то, что этим обращением можно что-либо изменить.