Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева
Праздничная культура на Северном Кавказе. Революционный разлом. 1920-е гг.
Традиционная праздничная культура на Северном Кавказе – это одновременно и культура воспитания, и ритуалы, обеспечивающие стабильность социума и преемственность исторической памяти, и время, когда унылые будни сменяются праздником, где границы привычного расширяются и в жизнь обычных людей входит почти что космический порядок.
Практически во всех культурах народов Северного Кавказа как праздник отмечались рождение ребенка и год со дня его рождения, свадьба, выздоровление от тяжелой болезни, праздник первой борозды, окончание полевых работ, возвращение с пахоты и т.д. С распространением ислама стали отмечать праздник окончания мусульманского поста.
Следующая серия постов – о том, какие изменения в праздничной культуре произошли в 1920-е гг, когда горский быт подвергся наибольшему натиску новых большевистских традиций, и как сегодня на Кавказе возрождаются традиционные празднества, уходящие в языческую пору. Что привносит в жизнь людей возрождение ислама, начавшееся со второй половины 1980-х? Есть ли будущее у таких праздников, как День Святого Валентина, и о каких трансформациях кавказского менталитета они говорят?
В идеологии и пропаганде большевиков место искусства было особым, ему отводилась утилитарная роль; как писал Луначарский, у государства в его культурной деятельности есть постоянная задача «распространять революционный образ мыслей, чувствований и действий по всей стране». Он же в своей статье «Революция и искусство» подчеркивал, что праздник создает «охваченную одной идей упорядоченную мирную армию».
На таких праздниках, как 1 Мая, 7 ноября, День Парижской коммуны и других такого же типа из советского идеологического календаря я останавливаться не буду – на Северном Кавказе они не имели особой специфики. Такие же шествия, красные косынки, портреты вождей революции, лозунги, как и по всей стране.
Гораздо интереснее посмотреть на праздники, в которых либо использовались традиционные элементы кавказской культуры, либо конструировалось нечто настолько новое, что его отторжение было неизбежным.
В архивных фондах по 1920-1930-м гг. много материалов о том, как проходил этот довольно болезненный для культуры – внедрение новых традиций – процесс.
Отмечу, что все праздники в аулах курировали местные ячейки ВКП(б), что уже придавало будущему веселью обязательный характер.
Коллективизация. Плакат 1936 года
Одним из таких новых праздников стал «День Урожая», приуроченный к окончанию летних полевых работ. Он стал отмечаться на Северном Кавказе с 1923 года. Основная цель праздника вполне благая – популяризировать современную агрономическую культуру, но некоторые нюансы этого праздника, как мне кажется, могли восприниматься как чужеродное вторжение в привычную и размеренную сельскую жизнь. Организаторы Дня Урожая, кроме того, что планировали проведение «агросудов, спортивных состязаний, конских игр и джигитовок» (цитирую из архивного источника), предлагали людям организовать сельскохозяйственный карнавал.
Опять приведу цитату из источника 1926 года. «Сельскохозяйственный карнавал – это массовое шествие, оживленное пением хоровых песен, короткими выступлениями сельских артистов-любителей, танцами, наличием в шествии различных загримированных персонажей (Засуха, Голод, Урожай, Агрономия, Ранний Пар и т.д.), должным образом разукрашенное (костюмы, возок урожая, клетка засухи).
Сельскохозяйственный карнавал можно несомненно подготовить в любом крупном селе (ауле) и силы и средства для этого найдутся. Нужно лишь приложить к этому делу труд и упорство».
Скорее всего, упорство действительно приходилось прикладывать – хотя использование масок не было совсем уж чужеродно для кавказской культуры, и в основном было связано с некоторыми ритуалами мужской культуры, не могу представить – кто в кавказском ауле в 1920-е годы мог бы расхаживать по улицам, загримировавшись под Засуху или Ранний Пар.
Продолжение следует…