Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева

"Старость нам не помеха". Съезды стариков и старух в 1930-е годы.

В предыдущих постах я писала о том, каким образом девушки и женщины Северного Кавказа вовлекались в общественную жизнь, какими способами обеспечивалась их трудовая мобилизация. Однако был еще один слой, который советская власть задействовала в строительстве новой жизни. Это так называемые «старики» и «старухи».

Отношение к ним было неоднозначным. С одной стороны, местная пресса 1920-х — начала 1930-х гг. была полна статей о вреде такого обычая, как почитание стариков: якобы старики, пользуясь своим традиционно почетным положением, манипулируют молодежью, оказывают влияние на ход сельских собраний и решений сельсоветов, даже на процесс и итоги местных выборных кампаний. Да еще и занимают самые почетные места на собраниях, садясь впереди. Появился даже такой не очень хорошо звучащий термин - «стариковство».

С другой стороны — после проведения насильственной коллективизации основная масса крестьян была сосредоточена в колхозах, но на работу не спешила. Источники пишут, что немало людей уклонялось от изнурительной и неоплачиваемой работы в колхозе от зари до зари. Не помогали и такие советские «ноу-хау», как ударничество и соцсоревнование.

Тогда-то партийные боссы на Северном Кавказе и вспомнили о таком неисчерпаемом ресурсе и инструменте влияния, как пожилые люди.

В Кабардино-Балкарской АО в 1933 году были проведены съезды, значение которых, а также все, что сопровождало эти съезды — вербальная и печатная агитация, люди, задействованные в организации съездов и их участники, решения и как пишут современным языком, «брендирование» пространства города и помещений — все еще предстоит детально разобрать и изучить.

Что представляло сельское хозяйство КБАО к моменту проведения съездов? Область была одной из передовых в СССР, исправно выполняла планы и обязательства перед Москвой. В начале 1930-х годов здесь было организовано 146 колхозов (сельхозартелей), объединивших около 50 тысяч единоличных крестьянских хозяйств. Количество трудоспособных колхозников составляло 86.103 человека, из которых 17.723 являлись ударниками.

Система в целом работала, но не в ней не было места обычному человеку — у него нет даже паспорта, никакой оплаты и пенсий, никаких социальных пособий. Социальное обеспечение колхозников перекладывалось на сельскохозяйственные артели, где сами же колхозники могли создавать фонды помощи старикам и инвалидам. Однако эти выплаты зачастую носили натуральный характер и не были обязательными.

Через многочисленные съезды горянок, молодежи, а теперь и стариков партийные боссы старались сделать то, что было обречено априори — очеловечить систему, напрочь лишенную человеческого измерения.
На лучших чувствах доверчивых стариков искушенным агитаторам сыграть было легко — немного внимания, публичный резонанс, и в итоге - «обратная связь» и полная самоотдача.

1 и 30 апреля 1933г. в Нальчике состоялись два областных съезда: стариков-колхозников и старух-колхозниц. Город был украшен красными флагами, сюда стекались делегации из всей Кабардино-Балкарской области.
Все выглядело очень колоритно: горцы и казаки в папахах и черкесках с достоинством шествовали в зал Ленинского учебного городка (ныне здание медфака КБГУ). Нужно заметить, что понятие «старики» и «старухи» довольно условны, на самом деле стать делегатами съездов могли женщины не моложе 40 лет и мужчины не моложе 50 лет. «Старость нам не помеха для хорошей работы в колхозе», — писали делегаты съезда Центральному Комитету партии.

В президиум выбрали 25 самых заслуженных и почетных старейшин. В первых рядах зала сидели передовики, а в самых последних – члены сельхозартелей, получивших «рогожное знамя» — символ отстающих колхозов.

Съезд старух в Нальчике. 1933 год.

Писатель Исаак Бабель, находившийся в то время в Нальчике в гостях у Бетала Калмыкова, партийного руководителя КБАО, в письме к матери так описывал канун съезда: «Завтра, например, открывается второй областной съезд стариков и старух. Они теперь главные двигатели колхозного строительства, за всем надзирают, указывают молодым, ходят с бляхами, на которых написано «Инспектор по качеству», и вообще находятся в чести. Такие съезды созываются теперь по всей России, гремит музыка, и старикам аплодируют. Придумал это Калмыков, секретарь здешнего обкома партии (у которого я гощу), кабардинец по происхождению, а по существу своему великий, невиданный новый человек".

Об этих же событиях писал очевидец Степан Бондаренко:
«Наступила горячая пора летнего ухода за посевами пропашных культур (в частности, кукурузы). Значительная часть трудоспособного населения аулов не выходила на работу. И Бетал решил собрать в Нальчике всех стариков и старух республики, в возрасте старше 65 лет. Устроили для них хороший обед. Затем перед ними выступил Бетал. Он сообщил, что положение с уходом за кукурузой, подсолнечником и другими культурами тяжёлое, нависла серьёзная угроза урожаю.
- Нам, - сказал Бетал, - нужна ваша помощь. Мы не требуем, чтобы вы сами выходили на работу. Это не нужно. Но нам надо, чтобы вы все, уважаемые старики и старухи, душой и сердцем были за колхозы. Чтобы вы не позволяли своим детям и внукам уклоняться от колхозной работы; чтобы они каждый день сейчас находились в поле и честно трудились».

В заключение был дан большой концерт. Аксакалы и старухи были довольны, умиротворенные, разъехались по аулам, и положение в колхозах, как пишут источники, с выходом на работу стариков резко изменилось к лучшему.

Старики- колхозники с энтузиазмом наставляли молодых, пахали, охраняли колхозные урожаи. Старики с. Нартан обратились с письмом ко всем старикам области взять на себя охрану урожая. На этот призыв откликнулись многие колхозники. Например, в колхозе с.Псыгансу на охрану урожая вышли 30 стариков дозорными и 10 объездчиками. В Урванском районе в каждом колхозе был выделен старик, который отвечал за состояние тяглового скота, за его кормление и уход. Колхозница из с.Нартан Шеритова Куна организовала пожилых женщин, на изготовление самана. В результате было сделано 300 тысяч кирпичей для строительства клуба и конюшни.

При этом старики оставались такими же бесправными, как и остальные колхозники: они наивно верили в перспективы новой жизни, оставаясь в жерновах механизма, в 1930-е годы жестоко поглотившего их детей. Да многих из них.  

Использованы материалы статьи: Бальжатова Н.А. Старики-ударники// Архивы и общество. Вып.17. Нальчик, 2011.