Северный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева
Развод по-кавказски
Что значит развод для современных горцев и что он значил столетия назад? Кто был инициаторам развода и какие родственники вовлекались в примирение супругов? Как оформлялся развод, чего было больше –шариатского или адатного? Какие механизмы были заложены в культуре, чтобы не травмировать детей, родители которых развелись?
Известно, что процедура оформления развода по шариту несложна - чтобы развестись с женой, мужчине было достаточно заявить при свидетелях, что он ее «отпускает», и сказать: «Талак» (развод). При этом мужчина не объяснял, почему он решил расторгнуть брак. Если в течение трех месяцев мужчина не возобновлял супружеских отношений и не возвращал жену в свой дом, брак считался окончательно расторгнутым, и женщина имела право выйти замуж за другого мужчину.
Если мужчина произносил формулу развода - «Талак» - трижды, он мог вновь вступить в брак со своей бывшей женой, но только если она предварительно выйдет замуж за другого и снова получит развод. Если же «Талак» был произнесен 9 раз, то возобновление супружества уже не было возможно ни при каких условиях: данная женщина становилась для бывшего мужа запретной.
Однако подобная простота была всего лишь кажущейся, разводы в горах были редки, осуждались и обществом, и самыми близкими родственниками. У аварцев была такая пословица: «Прежде чем жениться, десять раз подумай, а прежде чем разводиться, подумай 100 раз».
На Северном Кавказе семья была одной из главных ценностей, разводы были редки и осуждались обществом. На фото - кабардинцы. Из коллекции Тимура Дзуганова.
Женщина практически не могла инициировать развод, за исключением тех случаев, когда мужчина нарушал условия брачного договора, оскорблял ее подозрениями в неверности и т.п. Обычно в таких случаях в качестве примиряющей стороны выступали близкие и самые авторитетные родственники.
В адатах Келебского общества Дагестана, которые приводят Шапи Казиев и Игорь Карпеев в своей книге «Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке», говорилось: «Только муж имеет право развести жену, то есть дать ей развод, о чем он должен предварительно объявить суду. Если после ухода жены муж пошлет за ней двух почетных людей с просьбой, чтобы она вернулась к нему, и если она откажется вернуться и не помирится с мужем, он имеет право жениться на другой».
Однако все же случалось, что жена уходила от мужа. Это подтверждается постановлением о положении детей в семье: «Если замужняя женщина, поссорившись с мужем, уйдет от него и в связи с этим возникает спор о содержании ребенка, мать должна оставить его у себя, пока он не достигнет брачного возраста…Если мать откажется оставить у себя ребенка, с нее каждую неделю взыскивается бык, оцененный в 8 голов овец».
При разводе ее приданое - земля, скот и прочее - оставалось собственностью жены, а муж был обязан определенное время содержать детей.
Адаты почти всех кавказских народов запрещали убийство жены за супружескую неверность, за исключением тех случаев, когда любовники были застигнуты на месте. Общественное мнение осуждало поспешные решения и расправы, основанные на сплетнях и доносах.
В трагической балладе «Али с гор», популярной в Дагестане и известной в русском переводе под названием «Али и Айша» говорится о том, как ревнивый муж убил свою оклеветанную жену и покончил с собой. Сюжет баллады таков - недоброжелатели оговорили молодую жену Али, заявив, что у нее есть любовники, которым она передала подаренные мужем драгоценности.
Вернувшись с горных пастбищ домой, Али не нашел украшений на жене и смертельно ранил ее. Но, узнав от умирающей, что украшения спрятаны («Жемчуг и яхонт не посмела носить, где нет тебя, и, чтоб не поблекли, положила в сундук»), Али в отчаянии от содеянного, кончает с собой ударом кинжала.
Н. Грабовский сообщал о кабардинцах: «…Правом развода пользуются также весьма редко, потому что и здесь все невыгоды на стороне мужчины: он теряет жену, и ему не возвращают заплаченного за нее калыма. Исключение из этого правила допускается только в том случае, когда сама жена безотступно требует развода, не имея к тому законных поводов; но и тут возвращение калыма служит, так сказать, платою за согласие на развод. Если случается, что жених умрет еще до свадьбы, то, по шариату, родные девушки вправе требовать от родных умершего уплаты полного калыма; но местный обычай предоставляет девушке пользоваться только половиною калыма. Точно такою же частью она пользуется, если жених, по каким бы то ни было обстоятельствам, отказался от нее».
Очевидно, что Грабовский преувеличивает материальные последствия развода – риски для репутации рода, в котором одна из семей распадается, значили гораздо больше, чем потеря денег, набора оружия, лошадей или тяглового скота, когда-то заплаченных за жену…