Пилар Боне: "Северный Кавказ - это заповедник, который нужно сохранить"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Кабардино- Балкарии побывала корреспондент испанской газеты "El PAIS" Пилар Боне. Она собирала материал о ситуации в республике, связанной с прошлогодними событиями.

По мнению Пилар Боне, по происшествии времени уже можно разобраться в ситуации без спешки, без скоропалительных выводов.

Корреспондент "Кавказского узла" попросила Пилар Боне ответить на несколько вопросов.

- Каким видится Северный Кавказ из Европы?

- Кавказ - не однотонный. В разных республиках разная ситуация. И в то же время много общего и между собой и с Россией. Сходство с Россией обусловлено нахождением в одной структуре власти.

Трудно разобраться в характеристиках народов. В определенной степени Кавказ - еще заповедник. Я за то, чтобы сохранить эти культуры и в то же время интегрировать их в современные формы общения.

На Западе не очень сознательно относятся к тому, что есть много культур, которые на грани исчезновения. Там больше акцентируют внимание на войне в Чечне. Все новости идут на ее фоне. И упускают другие моменты, такие как культурное разнообразие Кавказа, которое я считаю одним из богатейших в мире и, считаю, что ее надо сохранить.

Конечно, на ситуацию на Кавказе влияет Чечня, которая остается полюсом нестабильности. Чтобы в регион пошли инвестиции, туристы и высветились бы другие грани, которые сейчас не на поверхности, требуется более спокойная обстановка.

-Вы встречались с новым Президентом Кабардино-Балкарии, какое он произвел на Вас впечатление?

-Очень хорошее. Он хочет что-то сделать для республики. Он пришел на эту работу не из корыстных интересов. Он мыслит стратегически, глобально, видит проблемы в комплексе.

Но я не знаю, насколько ему удастся что-то изменить.

-Что Вы думаете о событиях 13 октября7

-Я не могу иметь собственное мнение. Из того, что я услышала - мне не до конца понятно, как такое могло произойти. Как люди из хороших семей, с разным уровнем образования могли совершить такой поступок. Был ли это акт отчаяния? Была ли это реакция на произвол? Я не могу сказать, что милиция пытала людей. Я могу сказать это только со ссылками.

Я не приехала расследовать сам факт, а то, почему это произошло, какие были причины.

Единственное, что я могу сказать, то, что я поняла из бесед с людьми - граждане чувствуют себя без защиты со стороны тех, кто их должен защищать. И еще я почувствовала, что у граждан к власти есть недоверие. Если Президент хочет преломить ситуацию, начать нужно с решения этой проблемы - восстановить доверие людей к власти. Он должен делать что-то вроде интенсивного массажа, чтобы оживить мысль граждан, которая столько лет была парализованной. И не пытаться делать гражданское общество сверху.

-Что Вы думаете о роли России на Северном Кавказе?

Россия - это переводчик между разными культурами. И фактор сдерживания. Здесь могли бы возникнуть разнообразные культурные явления. Война в Чечне является препятствием для любого позитива. Война - это вибрации, цепь проблем, которые переплетаются: беженцы, распространение оружия, нарушение демографического равновесия, появления ксенофобских настроений.

-У Вас есть мысли по поводу того, как закончить эту войну?

-Есть много мыслей, как не надо было начинать... Мне кажется, там не одна война. Возможно, стоит попробовать через развитие гражданского общества.

Проект независимости Чечни показал свою несостоятельность. Я не вижу сейчас места для этого проекта. В свое время он способствовал лишь расцвету криминала, кровной мести, привел в регион исламский фундаментализм. Был шанс стать независимой. Но этот шанс растрачен.

После Беслана для жителей Европы люди, которые берут оружие и совершают теракт, полностью делигитимизированы.

Я не знаю, сколько в чеченских отрядах воюют за деньги, сколько по убеждению, сколько по мотивам кровной мести, но создается ощущение, что никакого серьезного сопротивления там уже нет. Остались одни осколки. Хотя есть люди, которые представляют опасность. Об этом косвенно свидетельствует то, что больше терактов происходит в Дагестане, Ингушетии, чем в самой Чечне.