Открытое письмо Лечи Салигова

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Генеральному прокурору Российской Федерации Устинову Владимиру Васильевичу от Салигова Лечи Дараевича, главного редактора российской независимой газеты "Справедливость"

Уважаемый Владимир Васильевич!

В связи с неоднократными публикациями в газете "Справедливость" материалов о событиях 1991 г. в Чечено-Ингушетии, положивших начало дестабилизации в республике и, в конечном счете, приведших чеченский народ к общенациональной катастрофе, а также о роли Асламбека Аслаханова, ныне депутата ГД РФ, в совершении антиконституционного переворота на территории ЧИР в 1991 г., направляю Вам это письмо, содержащее исторические факты в их хронологическом порядке и детальном освещении.

Как очевидец и участник тех событий, прошу считать нижеизложенное основанием для проведения проверки по факту участия депутата ГД РФ А. Аслаханова в организации антиконституционной смены власти в августе-сентябре 1991 г. в ЧИР. Как известно, прологом переломного для Чечни исторического этапа послужила попытка государственного переворота в тогдашнем СССР. 19 августа 1991 г., день захвата власти ГКЧП. Для обсуждения этой проблемы в центре Грозного вместе с 3. Яндарбиевым собралось несколько человек. Это был единственный и едва слышный отголосок происходящих в Москве бурных общественно-политических процессов. Реакция правоохранительных органов выразилась в следующем: к собравшимся подъехала машина с двумя милиционерами, которые посадили Яндарбиева в "УАЗ", повезли в МВД и через 2 часа отпустили.

21 августа 1991 г. на площади им. Ленина с 8.00 утра до позднего вечера шел многочисленный митинг, организатором и вдохновителем которого выступил автор этих строк. Численность участников митинга, по некоторым оценкам, достигла 5 тысяч человек. Как следовало ожидать, на этот раз реакция властей приняла более масштабный характер: для разгона митингующих было стянуто несколько сотен милиционеров. Но их действия были безуспешными, ибо противостояние переросло в драку и закончилось братанием, а в конечном счете - переходом милиционеров на сторону митингующих. Более того, основную часть добровольцев, в ходе митинга вызвавшихся отправиться в Москву и встать на защиту Верховного Совета РФ, составили те же самые милиционеры.

В тот же день ВС Чечено-Ингушетии принял решение о поддержке ВС РФ, и добровольцы (в том числе автор этих строк) собрались в аэропорту Грозного, чтобы вылететь на помощь защитникам Белого Дома в Москву. Однако к тому времени стало ясно, что ГКЧП проигрывает и необходимость вылета отпала.

22 августа в 14.00 на площадь Ленина вышли другие действующие лица: генерал Джохар Дудаев при полном параде и в сопровождении десятка сторонников. Присоединиться к ним поначалу никто не спешил. До этого периода сотни и тысячи людей могли собрать только два лидера - Леча Салигов и Хож-Ахмед Бисултанов. Без участия кого-либо из нас попытки организовать в ЧИР масштабную акцию протеста в тот период были обречены на провал. Поэтому с просьбой поддержать обвинения в том, что Завгаев поддержал ГКЧП и участников митинга, ко мне неоднократно обращались Зелимхан Яндарбиев и Мовлади Удугов, ссылаясь на поддержку Москвы. Я заявил, что на фоне руководителей соседних республик, поддержавших ГКЧП, обвинить единственного руководителя, который занял выжидательную позицию - это позор, а происходящее на площади - авантюра, участвовать в которой я не намерен. Тогда меня попросили пройти в здание горкома партии, в кабинет первого секретаря горкома КПСС, председателя горсовета Куценко и связаться по телефону с Асламбеком Аслахановым (в то время председателем Комитета по законности, правопорядку и борьбе с преступностью ВС РФ), что я и сделал. В своем телефонном разговоре Аслаханов просил поддержать Джохара Дудаева, чтобы свалить ненавистный ему режим Докку Завгаева, утверждая, что я не буду в проигрыше и в дальнейшем мои интересы будут учтены.

Впоследствии обнаружилось, что с этой просьбой он обращался не только к автору этих строк. Следующим объектом "обработки" генерала МВД стал и тогдашний председатель Гостелерадиокомпании ЧИР Рамзан Хаджиев, вызванный в те дни в Москву. Его встреча с Аслахановым состоялась по инициативе последнего. Утверждая, что Дудаев "управляемый", Аслаханов от своего собеседника требовал, чтобы он "работал на Джохара".

О встрече с руководителем Комитета безопасности ВС РФ и предмете разговора с ним Хаджиев рассказал автору этих строк в присутствии нынешнего министра социального обеспечения ЧР М. Вахаева. Как следовало ожидать, очень скоро теле- и радиоэфир (чуть позднее остальные СМИ) были закрыты для оппонентов Дудаева.

На этом Аслаханов не остановился. Он добился от силовых руководителей страны переподчинения Дудаеву руководителей республиканских МВД и КГБ Алсултанова и Кочубея, а также начальника Грозненского военного гарнизона генерала Соколова. Последний по запискам Джохара Дудаева выдавал его сторонникам в неограниченном количестве оружие. До тех пор, пока в их распоряжении не оказались все арсеналы российских армейских подразделений, дислоцированных в ЧИР.

Чем объяснить тогдашнюю позицию Асламбека Аслаханова? Именно об этом я спросил его в первые минуты нашей встречи, состоявшейся (с участием тележурналиста Аднана Хатуева) в последних числах августа 1991 г. в Москве. Из ответа генерала явствовало, что его действия есть ничто иное, как... банальная месть Докку Завгаеву. Причем, как выяснилось, основанием для личной неприязни послужили не политические пристрастия генерала, а желание руководить ЧИР по телефону из Москвы.

Между тем, в Чечне события стремительно развивались. 1 сентября 1991 г. В грозненском кинотеатре "Юбилейный" идет съезд ОКЧН. В повестку дня съезда вынесен вопрос о штурме Дома политпросвещения и разгоне ВС ЧИР. Как ярый противник такого развития событий, я вступил в перерыве в полемику с Зелимханом Яндарбиевым. Дело дошло до потасовки. В конце концов Зелимхан Яндарбиев, Джохар Дудаев и я заключили следующее компромиссное решение: в обмен на отказ ОКЧН 1 сентября штурмовать Верховный Совет я уговариваю Докку Завгаева в течение 3 дней добровольно уйти в отставку.

Не прошло получаса, как я встретился с председателем ВС ЧИР. Понимая всю безнадежность ситуации, он согласился покинуть свой пост, чтобы сбить накал, о чем мной немедленно было объявлено на съезде под восторженные вопли и аплодисменты. Лидерам ОКЧН оставалось выполнить свою часть соглашения. Однако 3 сентября 1991 г. ВС ЧИР отклонил отставку своего председателя. Ситуацию еще можно было спасти мирным путем, однако этого не произошло. В тот же день сотни сторонников ОКЧН двинулись на штурм Дома политпросвещения. Было рассеяно первое милицейское заграждение, когда с просьбой остановить штурм ко мне обратились председатель правительства Беков, заместитель председателя ВС ЧИР Петренко и министр транспорта ЧИР Тамерлан Ошаев (ныне покойный). Я вышел к народу в сопровождении моего заместителя Мовлади Джаутханова, а также Зелимхана Яндарбиева, Юсупа Сосламбекова, Хамзата Ханкарова, Исы Арсамикова и Исы Абзотова. К тому времени толпа смела еще два милицейских кордона. Остановить ее было почти невозможно, все мои попытки выступить заглушались ревом сотен людей.

Спас ситуацию неожиданный инцидент, возникший между двухметровым верзилой, который стал выкрикивать оскорбления в мой адрес, и Мовлади Джаутхановым, прервавшим этот словесный поток мощным ударом кулака. Верзила отлетел и упал навзничь. Сцена была настолько впечатляющей, что воцарилась мертвая тишина. Теперь, находясь в состоянии шока, толпа способна была слушать. Используя ситуацию, я говорил, стараясь в полной мере остудить, успокоить людей, уговорить их разойтись. Через 30-40 минут улица опустела.

Моя миротворческая миссия имела продолжение следующим утром, 4 сентября 1991 г., когда я встретился с Докку Завгаевым по его просьбе. На его вопрос, что бы я ему посоветовал, я ответил: "Все силовые структуры и СМИ переподчинены Джохару Дудаеву. Если в этой ситуации ты будешь держаться за власть, все легитимные органы власти будут разогнаны. У тебя в запасе 2-3 дня на то, чтобы принять Закон о президенте ЧИР, назначить дату выборов и заявить об отставке". Докку Гапурович сказал, что "учтет мои пожелания", но никаких решений не было принято.

Мой прогноз оправдался: через считанные дни затишье прервалось, и уже надолго. 6 сентября 1991 г. на совместном заседании Верховного Совета ЧИР и хозактива (в зале присутствовало более 600 человек) между Завгаевым и Аслахановым произошла словесная дуэль, выразившаяся в том, что первый обвинил генерала в беспорядках, а генерал ответил, что не имеет к ним отношения. Поскольку атмосфера в зале накалилась, Завгаев заявил, что ВС продолжит работу в закрытом режиме. Аслаханов и работники хозактива покинули зал. Я почувствовал, что близится кульминация события, и сказал Джаутханову, что не хочу при этом присутствовать.

Когда мы направились к выходу, с улицы доносился шум. Подойдя к двери, увидели, как с наружной стороны кто-то разбивает стекло. Посыпались осколки, в небольшом проеме показалась рука, обтянутая кожаной перчаткой, сжимающая пистолет. Через несколько секунд осыпалось остальное стекло и в проеме двери одновременно показались три человека: Юсуп Сосламбеков, Асламбек Аслаханов и Абдул-Межид Мухиев (последний был известен своим участием в митингах), с которыми мы оказались лицом к лицу. Пытаясь ворваться, эти трое на мгновение застряли в проеме. Тут сзади на них надавила ревущая толпа, и тройка, увлекая за собой сотни разгоряченных людей, устремилась по лестнице вверх. В эти мгновения Джаутханов закрыл собой меня, рассыпающего проклятия в адрес штурмующих, бессильного что-то изменить на этот раз. В подтверждение сказанному приведу результаты исследования причин и обстоятельств возникновения кризисной ситуации в ЧР Парламентской комиссией Госдумы РФ (из книги "Комиссия Говорухина", издательство "Лавента", 1995 г.).

Вот несколько фрагментов:

"21 августа - 10 ноября 91 г. на основе свидетельских показаний комиссия установила, что подобные успехи (сепаратистов) стали возможны, благодаря одобрению, а зачастую и прямой поддержке со стороны окружения президента России Ельцина.

23 августа 1991 г. в Грозный прибыл председатель Комитета ВС РФ по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью, генерал внутренних войск Асламбек Аслаханов и заместитель председателя Совмина РСФСР И. Гребешева. Вместе с ними прибыл Саламбек Хаджиев, который рассматривался в российском руководстве, как возможный преемник Докку Завгаева. На состоявшемся экстренном заседании Президиума и ВС Чечено-Ингушетии эти представители российского руководства предупредили Докку Завгаева о недопустимости применения силы для разрешения политического кризиса, то есть фактически обеспечили победу сепаратистов" (стр. 16).

"Из выступления на открытом и закрытом заседаниях Парламентской Комиссии ГД по исследованию причин и обстоятельств возникновения кризисной ситуации в ЧР. Игорь Кочубей, бывший председатель КГБ Чечено-Ингушской республики:

5 или 4 числа мы с Завгаевым за двумя подписями направили телеграммы президентам России и СССР, двум преседателям КГБ и двум министрам ВД. В них мы изложили, что Дудаев никакой не демократ, что за ним стоят националистические круги, что его кормят теневые мафиозные структуры, что все, кто участвовал в митингах, ежедневно получали по 100 рублей наличными, а по тем временам - 1991 г. - это были большие деньги. Все бесплатно питались в близлежащих ресторанах, все это оплачивалось потребкооперацией (если вспомнить то, что в это время потребкооперацию республики возглавлял двоюродный брат Саламбека Хаджиева, - Хаваж Гуржиханов - нетрудно догадаться, почему участников антизавгаевского митинга кормили за счет потребкооперации республики - Ред.) и теневиками. "КАМАЗами" завозили импортное пиво, раздавали всем на площади, скот резали, мясо варили. Там все это было поставлено на широкую ногу..." Еще один фрагмент из этого документа: "... Аслаханов уходит, о чем-то совещается с Дудаевым, Яндарбиевым, потом выходит на площадь, приблизительно в 6 часов возвращается, через 15 минут буквально на его плечах толпа врывается в здание Верховного Совета... Я был очевидцем" (стр. 88).

Многие свидетели и непосредственные участники тех событий дожили до наших дней (в том числе депутаты Верховного Совета ЧИР). Даже с учетом того, что часть их в страхе перед А.Аслахановым откажется дать какие-либо показания, есть все основания рассчитывать на истинный патриотизм остальных. Мы должны знать, где истоки общенациональной трагедии чеченского народа (и России в целом), назвать ее антигероев. Это необходимо в ситуации, при которой счет погибших за последнее десятилетие жителей Чечни - жителей России - идет на сотни тысяч, часть населения скитается, другая подвергается беспределу с обоих воюющих сторон, а нанесенный республике и российскому государству материальный ущерб исчисляется сотнями миллиардов рублей. Учитывая масштабы содеянного - число погубленных жизней, колоссальный материальный и моральный ущерб, данное преступление не имеет срока давности. Учитывая и пожелание депутата А.Аслаханова тоже, во избежание повторения в истории нашего государства таких преступлений прошу Вас дать поручение о проведении проверки и возбудить уголовное дело по факту государственного переворота в ЧИР осенью 1991 г. (ст. 277, 278, 279, 280 УК РФ). К этому призывают память о погибших, горе матерей, вдов и сирот на бескрайних просторах всей России.

С искренним уважением
Лечи Салигов

12 августа 2002